ЛОГИКА. ТЕОРИЯ ПОЗНАНИЯ. МЕТОДОЛОГИЯ И ЛОГИКА НАУКИ

Действительность представлений об истине как одно из условий формирования научного мировоззрения.

Статья посвящена проблеме кардиогносии как ведущей для русской богословско-философской и светской религиозной мысли. Автор определяет роль духовно-академической философии в процессе становления профессионального философствования в России и указывает на то, что в творчестве академических философов соединялась святоотеческая и западноевропейская традиции. Продолжая линию Платона и неоплатоников в ее христианизированном виде, они уделяли повышенное внимание теме любви и сердца. Формированию отечественной кардиогносии в сильнейшей степени способствовал образ Софии Премудрости Божией. В статье показывается преемственность в развитии темы сердечного познания от богословско-философских трактатов средневековья, через традиции духовно-академической философии и далее к светской религиозной философии второй половины XIX - начала XX вв.

Рассмотрены различные трактовки природы логического знания, логических форм и законов, проанализированы предпосылки построения логических систем различного типа. Предложен нестандартный, обобщающий подход к построению семантик, рассмотрены шаги построения логических систем на этой основе.

Рецензируемый сборник "Nichtwissenskommunikation in den Wissenschaften" содержит статьи, анализирующие эволюцию и современное употребление одного из центральных терминов гносеологии Nichtwissen "незнание".

Излагаются и анализируются философские взгляды великого древнегреческого ученого Архимеда. При этом особое внимание уделяется методологическим критериям, которые он применял, решая математические, физические, астрономические и космологические проблемы. Рассматриваются факторы, определившие выбор Архимедом картины мира.

Проблема определения границ и степени влияния на человека результатов научного знания обретает еще большую актуальность на современном этапе развития науки. Особенностью развития гуманитарного знания является его амбивалентность, проявляющаяся в том, что поиск и совершенствование путей достижения гуманистических идеалов могут стать основанием для формирования ресурсов, позволяющих продуцировать-конструировать определенный тип личности. Значимым является анализ ситуаций, при которых научно обоснованное стремление к гуманитарным идеалам – сохранению и улучшению качества жизни человека – приводит тому, что даже жизнь и смерть индивида могут стать результатом соглашения ученых, политиков. Цель работы – обосновать необходимость определения границ при достижении гуманитарных идеалов. Методом исследования послужил анализ философских учений, позволяющих эксплицировать новые подходы к определению путей обретения смысла. В условиях плюрального, разновекторного, рискогенного развития мира традиционные черты гуманитарных наук – стремление к пониманию, поиск смысла, контекстуальность – претерпевают сущностные изменения. Беспрецедентная фрагментация сегодняшнего мира, «эпизодичность жизни» индивидов актуализируют поиск ресурсов для достижения понимания в условиях отсутствия целостности. Показана особая значимость усилий человека в поиске возможности пребывания в таких режимах сознания, как: «участное мышление» (М.М. Бахтин); «мыследействие» (М.К. Мамардашвили); «сознание, не основанное на познавательных значениях» (Иоанн Павел ІІ). Обосновывается, что онтологической и гносеологической ценностью обладает идея установления смысла в результате усилий, упорства индивида. Поиск и установление смысла – это свершенное событие (Ж. Делез), в котором проявляется уникальность личностного бытия.

Автор статьи ставит вопрос о специфике идей высшей степени общности, их статусе и механизмах их формирования и полагает, что интеллекту наряду с описательной и схематизирующей генерализацией присуща также имагинативная генерализация, или работа творческого воображения, контролируемая требованиями связности и логичности. С историко-антропологической точки зрения предельные значения представляют собой умопостигаемый предел генерализации значимостей какого-либо из «сегментов» человеческого существования. Их функции – организация умопостижения, индикация смыслов и ценностей. Процессы усмотрения предельного значения в группе всеобщих, его полагание в качестве «координат» предлагаемого учения, аргументация в его пользу и демонстрация мировоззренческих следствий – все это и составляет суть онтологической работы философа. Философы постулируют основоположения своих учений, или предельные значения, используя их затем уже в качестве своих главных аргументов. Подобные высшие идеи имеют своим источником происхождения как объективный социальный, так и субъективный психологический контекст. Автор больше интересуется вторым аспектом, выявляя субъективные механизмы деятельности сознания по выбору некоторых общих понятий на роль предельных значений. Вместе с тем он утверждает антропологическую обусловленность многообразия философских учений как выражения многочисленных субъективных образов одного реально наличного мира. Подобная многосценарность поддерживает оптимум отбора нужных перспектив для развития человечества в самых разных областях его соприкосновения с действительностью. Полагания предельных значений в истории философии вовсе не являются волюнтаристскими актами, а имеют корреляции как с реальными условиями человеческого существования, так и с требованиями историко-философской традиции рационального обоснования устанавливаемых основоположений.

В статье отмечается, что Аристотель называл силлогизмами только те тройки простых категорических высказываний вида А («Все… суть…») или Е («Все... не суть…»), или I («Некоторые… суть…»), или О («Некоторые… не суть…»), которые в настоящее время называются «правильными» и представляют собой условную речь, истинность посылок которой гарантирует истинность заключений. Как и всякая условная речь, силлогизм есть соответствие содержания посылок и заключений. В условиях полного господства функционизма в точных науках аристотелевский силлогизм мог определяться только как функция, как однозначное соответствие посылок и вывода. В статье разрабатывается идея нефункционной сущности силлогизма как неоднозначного соответствия значений посылок и заключений. В литературе такие соответствия даже не получили названия. Автор называет их функфорами, поэтому скрупулезно рассматривает функционизм как фундаментальную методологию науки, уточняет понятие «функция», конкретизирует содержание функфоров, которыми являются аристотелевские силлогизмы, вводит прочее функфорное содержание силлогизмов. В работе воспроизводится опыт определения аристотелевских силлогизмов так, как это происходило на самом деле. Как и всякое открытие среднего уровня, функфорное содержание ведет к уточнениям, исправлениям, отказам от отдельных ограничений, смене приоритетов, категориальным перестановкам – все это есть в функфорном расширении аристотелевской силлогистики. В качестве главного обстоятельства, стимулирующего исследования автора настоящей статьи, отмечается тот факт, что силлогистика выходит из господствующей в настоящее время функционной направленности точного научного знания, что, возможно, означает начало нового этапа теоретического освоения окружающей природы. Кроме того, дается определение аристотелевских силлогизмов на функфорной основе.

В журнале публикуются статьи отечественных и зарубежных специалистов в области истории и философии науки, культурологии, религиоведения, политологии, глобализации, конфликтологии, философии права, терроризма, философии преступности, философии непознанного, психологии, виртуалистики, эзотерики, универсальной истории, образования, философии для детей. Журнал включен в перечень изданий, публикации в которых обязательны для защиты диссертаций. Журнал включен в «Реферативный журнал» и в базы данных ВИНИТИ РАН. Сведения о журнале ежегодно публикуются в международной справочной системе по периодическим и продолжающимся изданиям «Ulrich’s Periodicals Directory».

"Практика развивающих занятий показала: регулярное решение детьми поисковых задач обеспечивает им более высокий, чем обычно, уровень развития мышления. Предлагаемая Вашему вниманию тетрадь с игровыми заданиями — четвертая часть четырехлетнего курса ""Интеллектика"", разработанного специалистом по развитию мышления, доктором психологических наук А.З. Заком. Курс предназначен для систематического развития основных мыслительных способностей у детей 6-10 лет с целью повышения их интеллектуальной готовности к средним классам школы. Развивающие занятия разработаны для групповой работы в школе: одно занятие в неделю в урочное или во внеурочное время. Занятия с тетрадью можно проводить с ребенком и дома. Представленный материал включает в себя поисково-творческие занимательные задания разнообразных интеллектуальных игр, построенных на неучебном материале."

Пособие подготовлено автором по курсу дисциплины «Формальная логика» в качестве методических материалов, отражающих основные разделы дисциплины.

О значении знания в жизни людей.

Логические законы отражают общие закономерности связи явлений и предметов, развития материи. Поскольку на всем земном шаре общие законы материального мира одинаковы, логические законы едины для всех людей независимо от классовой, национальной и иной принадлежности. Законы логики объективны, не зависят от воли людей. Логические законы связи мыслей в рассуждении нельзя отождествлять с законами возникновения, изменения и развития человеческого мышления. Процесс возникновения чувственных образов и образование на их базе абстракций, наиболее общие законы развития мышления изучает не логика, а теория познания. Для познания окружающего мира знание о них лишь законов связи мыслей в рассуждении недостаточно. Но логические законы являются одним из важнейших условий познания мира. Они обеспечивают получение верного вывода в результате рассуждения. Отступление от них немедленно нарушает процесс мышления, а вне мышления и без мышления невозможно познание закономерностей при роды и общества.

В статье рассматриваются две весьма влиятельные, но принципиально различные современные концепции чувственного познания: теория чувственных данных и адвербиализм. В их противостоянии можно увидеть борьбу формирующихся последовательных монистических воззрений с дуалистическим наследием прошлого. Однако оба подхода не лишены существенных недостатков. Теория чувственных данных, пытаясь соответствовать интуитивно очевидным представлениям о структуре познавательных процессов, сталкивается с рядом концептуальных логических возражений. Адвербиализм же, наоборот, базируясь на построении последовательной процессуальной эпистемологии, испытывает большие затруднения в объяснении феноменальной составляющей опыта.

Предлагается подход к пониманию технического объекта как формы синтетического знания, спецификой которого является интеграция математических, логических, физических, эстетических знаний в виде функционирующей системы. Знание в такой форме должно отвечать условиям логической, физической, парадигмальной непротиворечивости, праксеологической допустимости. Рассматриваются эпистемологические аспекты прямого и обратного конструирования, извлечения знаний о субъекте и социокультурном контексте из технического объекта.

Анализируется символический ряд стихотворения Арс. Тарковского "Первые свидания". Несмотря на небольшой объем и внешне "светскую" тематику, стихотворение в каждой строчке насыщено "эзотерическими" символами, важными для описания духовного пути человека. Именно в таком ракурсе рассматривается природа мужского и женского начала. В сопоставлении с Библией и каноническими текстами других религий обсуждается использование Тарковским символики одежды, света и тьмы, зеркала, воды и др.

В настоящей статье обсуждается соотношение понятий «письмо» и «третья память» в философии техники Бернарда Стиглера. Показывается, что понятие третьей памяти почти полностью совпадает с дерридианским понятием письма, будучи досознательной экстериоризацией («опространствлением») чувственности, определяющей специфику человеческого бытия. Третья память выражается во всем, что попадает под рубрику «запись», начиная от самых примитивных орудий и заканчивая социально-политическими институтами и кибернетическими технологиями. В отличие от Ж. Деррида, Стиглер полагал, что наиболее отчетливо третья память выражается в материально-технических объектах. В качестве примера приводится стиглеровский критический анализ феноменологии позднего Гуссерля и экзистенциальной онтологии Мартина Хайдеггера. Стиглер показывает, что в феноменологии Гуссерля в качестве инстанции третьей памяти выступает понятие «третичной ретенции», определяющей совокупность символов, знаков и образов, скрытым образом конституирующих феноменологический опыт, а в философии Хайдеггера – понятие «всемирно-исторического», определяющего объективное историческое наследие человечества, без которого, как показывает Стиглер, невозможен экзистенциальный опыт. В статье разбирается стиглеровский тезис об исторической и онтологической двойственности третьей памяти, заключающей в себе как творческие, так и разрушительные возможности. Снова ссылаясь на Деррида, Стиглер показывает, что технику следует понимать в качестве того, что Платон называл словом «фармакон» (pharmakon), обозначающим вещество, которое может выступать как яд и как лекарство. Это определяет проблему современности, связанную с отсутствием рефлексии такой структурной двойственности техники, что приводит к избыточной инструментализации и деструктивному воздействию техники на человека, аналогично тому, что происходило во времена греческих софистов.

статья посвящена исследованию значения рационального и нерационального в языке науки, возможности использования учеными структур естественного языка в процессе научной деятельности, а также рассмотрен вопрос о роли конвенций

В статье обсуждается мнение о том, что логика в своих исследованиях использует математические методы познания.

Статья посвящена проблеме самопознания в современной философии. Рассмотрены марксистская, ницшеанская и фрейдистская интерпретации.

В статье рассматривается формирование понятия субъективности в «Монадологии» Г.В. Лейбница и особенности понимания субъективности философом, использование и трансформация этого понимания субъективности в современной философии. Научная новизна работы состоит в том, что в данном аспекте «Монадология» ранее не изучалась. При исследовании субъективности, с одной стороны, Лейбниц следует картезианской и спинозовской традициям в понимании субъективности, когда рассматривает Я с метафизической точки зрения: как Декарт и Спиноза, Лейбниц видел религиозную причину субъективности, индивидуации, несовершенства монад. С другой стороны, он говорит о единстве души и тела, что противоречит этим традициям и дает возможность по-новому взглянуть на субъективность. Тезис о единстве души и тела позволяет Лейбницу выдвинуть гипотезу о связи субъективности с бессознательным, и это предположение будет позже подхвачено и развито психоаналитической философией. Двойственна позиция Лейбница и в определении монады: с одной стороны, монада понимается им как простая субстанция, с другой – он говорит о множественности отношений и состояний в монаде. Таким образом философ подходит к идее множественной субъективности. Лейбниц расширяет понятие субъективности, используя его по отношению как к человеку, так и животным. Теории субъективности сегодня используют и развивают лейбницевские идеи о взаимосвязи бессознательного и субъективности, множественности субъективности, связи субъективности с телесным, расширенное понимание субъективности, что делает идеи Лейбница практически значимыми для современной философии.

В статье анализируются роль и значение консенсуального подхода, соотношение консенсуса и диссенсуса, конвенции и дискуссии в обосновании объективности и истинности научных теорий. Дана характеристика традиционной теории познания, ориентированной на приоритет эмпирических, индуктивных методов, рассматривающих конвенцию как проект рациональности, логической корректности, практической применимости, отсутствия конкурирующих теорий. Показано значение идей критического рационализма К. Поппера, представителей постпозитивизма в преодолении эмпирического индуктивизма, постановке основных проблем неклассической теории познания, методологии плюрализма, недоопределенности теории эмпирическими данными, несоизмеримости конкурирующих теорий и контрнормативного поведения ученых, во взаимопонимании участников дискуссий при разработке научных исследовательских программ. На основе анализа работ представителей постпозитивизма обоснована несостоятельность квалификации их взглядов как позиции одностороннего иррационализма и релятивизма, исследующих в контексте неклассической эпистемологии проблемы относительной автономии теоретической науки и общепризнанной методологии. Показано, что доводы Т. Куна о необходимости перевода несоизмеримых теорий с одного языка на другой, расширение П. Фейерабендом предела научных теорий, применение методов «гносеологического анархизма» и пролиферации, концептуализация И. Лакатосом методологии исследовательских программ и их эвристического потенциала сыграли позитивную роль в обсуждении основных проблем обоснования истинности научных теорий, особенно в период научных революций. Автор отмечает, что современное исследовательское внимание к постпозитивистским концепциям определяется не результатом простого интереса к анализу проблем философии науки XX века, а возрастанием потенциала конвенциональной методологической стратегии, особенно в социально-гуманитарных науках, как основы конструктивно-прогностического, коммуникативного, консенсуального процесса научного познания и деятельности.

Обоснован тезис о неединственности логики предикатов. Предложена их классификация, основанная на определении уровня и характера контрадикторности логической системы.

Обосновывается положение о необходимости для понимания характера законов логики и математики признания наличия мира платоновских идей. С этой целью строится пифагоровский мир чисел, а затем и мир платоновских идей.

Данная статья посвящена новому явлению – диаграмматологии, т. е. практике визуального мышления в философии, и ее приложениям к проблемам разработки графического языка социальной философии в рамках так называемой концепции «внешнего разума». Под «внешним разумом» в философском дискурсе традиционно подразумевают способы визуализации философского знания, т. е. его графического представления с целью построения таких визуализаций, которые можно использовать в качестве источника новых знаний. В работе дана краткая характеристика проблем визуализации философского знания. Ключевым подходом при «графическом» решении вопросов философской инфографики знания выступает позиция, согласно которой наглядный образ знания может быть получен в процессе инфографического «отслаивания» от исследуемого объекта, а также благодаря так называемому опережа- ющему отражению, которое играет огромную роль в процессе визуального прогнозирования текста. В настоящей статье проведен обзор ряда концепций. Также базовым посылом в работе является позиция нейтральности визуализации к объекту исследования, согласно которой способ визуальной репрезентации всегда говорит о чем-то большем, чем сам объект, а сама процедура визуализации знания идет в основном своим – параллельным – путем и формулирует вместо вопроса «Что визуализировать?» вопрос «Как визуализировать?» Основной тезис данной статьи заключается в том, что существует тесная взаимосвязь между образно-визуальным мышлением, порождающим визуальные метафоры и гомоморфные графические модели социально-философского познания, с одной стороны и эвристическими эффектами, которые появляются в процессе функционирования графического языка «внешнего разума», с другой стороны.

Обсуждается "трудная проблема сознания" с позиций отношения мышления субъекта и связи его с Другими. Утверждается, что светлое поле сознания соответствует свободному осмысленному мышлению. Краткий анализ того, что делает мышление осмысленным, показывает, что акт утверждения смысла всегда требует Других. Таким образом, осмысленное мышление всегда содержит в себе (возможно, скрытое) отношение к Другим.

Представление как конструкт сознания является преданностью социальной коммуникации. Интерсубъективность указывает на внутренне присущую сознанию людей социальность, благодаря чему представление выстраивает ожидания субъектов через "взаимность перспектив" : воображаемую возможность конструирования позиций Другого с точки зрения собственных оценок. В интерсубъективном поле происходит становление идентичности. Представление посредством воображения позволяет высветить непознанное, выстраивая определенный тип коммуникации в социуме.

В книге дается изложение важнейших понятий, идей и методов современной символической логики, являющейся расширением математической логики. В общедоступной форме объясняются смысл и предметная направленность логических исследований, их связь с философией, кибернетикой и другими науками. Впервые в одной книге, имеющей характер первоначального учебного пособия в форме самоучителя, рассчитанного на старшеклассников и студентов первых курсов, а также на всех, кто серьезно интересуется логикой и хочет иметь ясные представления о ней, излагаются не только основы классической логики, но и описываются неклассические логики, в отдельной главе дается характеристика логической семантики и демонстрируется практическая ценность логики для решения проблем, связанных с логическим программированием компьютеров.

Публикуется глава из сочинения еврейского философа Давида ибн Марван ал-Мукаммиса "Двадцать глав". Толчком к публикации текста послужила находка новых фрагментов трактата, позволивших в значительной степени реконструировать большинство глав.

Рассматриваются основные учения и школы современного естествознания, анализируется творчество выдающихся ученых-естественников, чьи идеи сыграли и продолжают играть исключительную роль в становлении и развитии духовной культуры, создании новой научной картины мира. Предлагается философское осмысление неживой и живой природы, учения о глубинном уровне структурной организации материи — элементарных частицах и полях, современные космологические концепции, теории, раскрывающие особенности пространственно-временного континуума, исследования взаимосвязи космоса и живой природы, систем «природа-биосфера-человек» и «биосфера-техносфера-ноосфера». Предлагаемые тесты способствуют более глубокому и эффективному усвоению дисциплины.

Учебно-методическое пособие соответствует требованиям ФГОС ВО РФ по дисциплине «Философия». В данной работе предлагаются методические рекомендации по организации учебной и самостоятельной работы для студентов всех специальностей гуманитарной направленности по теории познания, включающие практические задания для самостоятельной работы, рекомендуемую основную и дополнительную литературу, глоссарий, а также вопросы к каждому разделу данного пособия.

"Практика развивающих занятий показала: регулярное решение детьми поисковых задач обеспечивает им более высокий, чем обычно, уровень развития мышления. Предлагаемая Вашему вниманию тетрадь с игровыми заданиями — третья часть четырехлетнего курса ""Интеллектика"", разработанного специалистом по развитию мышления, доктором психологических наук А.З. Заком. Курс предназначен для систематического развития основных мыслительных способностей у детей 6-10 лет с целью повышения их интеллектуальной готовности к средним классам школы. Развивающие занятия разработаны для групповой работы в школе: одно занятие в неделю в урочное или во внеурочное время. Занятия с тетрадью можно проводить с ребенком и дома. Представленный материал включает в себя поисково-творческие занимательные задания разнообразных интеллектуальных игр, построенных на неучебном материале."

"Практика развивающих занятий показала: регулярное решение детьми поисковых задач обеспечивает им более высокий, чем обычно, уровень развития мышления. Предлагаемая Вашему вниманию тетрадь с игровыми заданиями — вторая часть четырехлетнего курса ""Интеллектика"", разработанного специалистом по развитию мышления, доктором психологических наук А.З. Заком. Курс предназначен для систематического развития основных мыслительных способностей у детей 6-10 лет с целью повышения их интеллектуальной готовности к средним классам школы. Развивающие занятия разработаны для групповой работы в школе: одно занятие в неделю в урочное или во внеурочное время. Занятия с тетрадью можно проводить с ребенком и дома. Представленный материал включает в себя поисково-творческие занимательные задания разнообразных интеллектуальных игр, построенных на неучебном материале."

В учебном пособии излагаются основные понятия и операции формальной логики. Большое внимание уделяется законам правильного мышления, применения логического анализа при решении юридических проблем.

статья посвящена исследованию концепта правды в отечественной культуре. Содержание этого концепта трактуется как «человеческое, слишком человеческое» измерение истины. В центре внимания – особенность национального правосознания, состоящая в том, что правдоискательство сочетается с боязнью суда, а сакрализация правды – с готовностью «обживаться с кривдой». Анализ фольклорной традиции приводит к выводу об онтическом преимуществе кривды в структуре жизненного мира.

Автор обращается к философским концепциям Рене Декарта, Джона Локка и Дэвида Юма с целью продемонстрировать, что вопрос об интроспекции был поставлен в эпоху Нового времени задолго до работ Вильгельма Вундта и Эдварда Титченера, хотя последние и ввели этот термин в активный научный словарь.

Кратко рассматривается предыстория проблемы метафизики бытия природы и человека. Анализируется ее современное состояние в общефилософском, религиозном и естественно-научном контекстах. Обосновывается определение метафизики как ядра духовной теоретической деятельности – совокупности креативов-эйдосов, являющихся фундаментом исследовательских программ науки. Выделяются семь бинарно-взаимодополнительных метафизических программ Античности, определивших в дальнейшем основные направления научной деятельности.

По мнению авторов, основное в трансцендентальном аргументе Рамсея заключается все-таки в том, что аксиома бесконечности трактуется как тавтология. Экстенсиональные функции действительно не играют демонстративной роли, но являются лишь приспособлением для реализации программы логицизма. Однако в трансцендентальном аргументе это не главное. Главное как раз в том, что аксиому бесконечности можно представить как тавтологию. И именно возможность записать ее в качестве тавтологии в разных способах представления свидетельствует в пользу её трансцендентальной истинности.

Рассматриваются возможности философии науки в решении фундаментальных проблем космологии. Обосновывается тезис, согласно которому антропный космологический принцип не имеет ни конкретно-научного, ни философского содержания, представляя собой лишь некое метафизическое предположение.

Статья посвящена влиянию биологической теории эволюции на современную эпистемологию и обратному процессу — влиянию естествознания, в частности биологических явлений, на когнитивные процессы, что открывает реальные возможности для объяснения многих познавательных явлений. По мнению автора, эволюционная эпистемология, опираясь на новые результаты теории эволюции, открывает новые перспективы исследования когнитивного аппарата человека. В современных условиях познавательные способности человека следует рассматривать не только как однозначный, линейный процесс развития рациональных и культурных способностей человека, но и как результат продолжающейся природной и биологической эволюции индивида, что позволяет сделать новые познавательные и теоретические выводы и вывести отдельные следствия. Основываясь на достижениях естествознания, эволюционная эпистемология использует идеи и механизмы биологической эволюции для раскрытия и рациональных, и актуальных на сегодня иррациональных способностей человека

Обсуждается проблема элиминации неподтвержденных теорий из научного знания как возражение П. Фейерабенда против известных рациональных методологий науки. Для ее решения предлагается ранжировать научное знание по познавательной значимости на основе вводимых принципов рационального скептицизма. Ранжирование осуществляется с помощью процедуры, предложенной автором в качестве универсального метода и критерия демаркации научного познания.

Постнеклассическая наука изучает эволюцию сложных саморазвивающихся систем. Третья, синергетическая, парадигма как научно-исследовательская программа лежит в основе постнеклассической философии. Она должна стать методологическим основанием для построения современной теории биологической эволюции.

Для ранних Homo естественные пещеры служили убежищем от непогоды, для неоантропов – кратковременным жилищем, а также местом отправления культа и занятия искусством. С развитием цивилизаций пещеры стали интересовать человека, уже научившегося строить свои, искусственные, «подземелья», сами по себе. Философия рассматривает пещеру либо как физически невидимый пейзаж-символ, либо как локус, объективирующий чувство непривычного, неназываемого и даже запретного. Если первый оказывается предметом классической эпистемологии пещер, то второй – предметом неклассической. В первой части настоящей статьи предпринята попытка «собрать» классическую модель, выявить ее парадигмальные особенности и охарактеризовать базовый для нее аналитический подход. С опорой на М. Хайдеггера подчеркивается, что предпосылки оформления классической эпистемологии пещер вызрели в античности: она восходит к притче «Символ пещеры» Платона из VII книги трактата «Государство». Понимая пещеру как Запредельное, авторы тем самым определяют указанный тип эпистемологии пещер как взглядиз-Запредельного. Постулируется, что умозрительная платоновская пещера выдвигает в качестве основополагающего концепта классической модели «свет непотаенного», интерпретируемый как реальность алетейи, или идеи, и противопоставляемый пустячной реальности теней. Алетейя доступна лишь верному ви́ дению, поскольку ви́ дение, направленное на тени, есть слепота. Переходы познающего к внеположному свету приводят к тому, что пещера перестает быть Запредельным, ибо свет оказывается пределом познания. Это позволяет считать базовым подходом для классической эпистемологии пещер катафатический. Он сопряжен с умозрительными науками, и в первую очередь с математикой. С позиции авторов статьи, ключевым измерением классической модели является спелестологическое. Оно фиксирует неизбежность возвращения познающего из идеального мира в проективный физический ввиду гравитационного воздействия пайдейи. Так классическая эпистемология пещер порождает неклассическую с ее доминирующим спелеологическим измерением.

В статье рассматривается проблема культуры мышления взрослых, вопросы определения хронологических рамок юношеского возраста. Особое внимание уделено особенностям мышления студентов и значимости формирования у них логической грамотности в процессе обучения в высшей школы.

Свидетель эпохи революций и мировых военных конфликтов, И.И. Мечников сочетал идеалы либерализма со сциентистскими убеждениями: запутавшееся в противоречиях человечество только в научном знании обретёт панацею, только с ним достигнет успеха в поиске эликсира оптимизма.

В статье предлагается логико-семиотический анализ такой особой познавательной формы, как мнение, артикулированной в виде определенной повествовательной структуры - доксоморфного дискурса.

В монографии раскрыта одна из современных концепций теории познания и онтологии – континуалистика. Рассмотрены гипотезы становления информационного подхода в естествознании. Показаны предпосылки формирования информационной химии, заданные рядом современных концепций и моделей. Сформулирована концепция химической континуалистики, предстающей в качестве специальной дисциплинарной онтологии, которая восходит к линии «непрерывной химии нормальных состояний». Проведена демаркация онтологического, гносеологического и социологического аспектов становления информационной, континуальной химии.

The article gives a general description of the situational approach to solving problems of the socialhuman cognition. The author considers the removal of contradictions between the objectivist (natural science) and the subjectivist (the humanities) methodological orientations in the social-human cognition as the objective of the situational approach. An overview of the theoretical foundations of the situational approach – the introspective ontology going back to Kant’s theory of cognition and theory of situations based on the non-classical tradition of philosophizing – is given. The article discusses the conceptual apparatus of the theory of situations, categories that describe the statics of the situation as a subjective-objective structure and the dynamics of the situation as the rationalconditional interaction and relation between the situations.

Рассматривается проблема обучения творческой деятельности — планомерное решение творческих задач, основанное на методологических знаниях, исходя из того, что метод решения задач соответствует взаимосвязям между категориями методологических знаний. Приводятся четыре типа методологических знаний: структура деятельности, математические модели, логические отношения, структура языков программирования. С позиций деятельностного подхода механизмы творческой деятельности представлены как система определенных действий и приемов. Дается конкретная методика «переноса» взаимосвязей на творческую задачу с установлением ранее неизвестных взаимосвязей между искомым способом ее решения и известными составными частями — условием и требованием. Третье издание (предыдущие издания — ЮНИТИ, 2003, 2007) дополнено новой главой «Рекомендации к построению занятий по курсу «Психология творческой деятельности».

Учебник подготовлен в соответствии с требованиями Государственного образовательного стандарта высшего профессионального образования по дисциплине «Концепции современного естествознания», которая входит в учебные планы всех гуманитарных специальностей вузов. В работе представлена широкая панорама концепций, освещающих различные процессы и явления в живой и неживой природе, описываются современные научные методы познания мира. Основное внимание уделено рассмотрению концепций современного естествознания, имеющих важное мировоззренческое и методологическое значение.