ПРОЗА И ПОЭЗИЯ Ирина МУРАВЬЕВА На Кропоткинской Рассказ В соседнем с рестораном "Прага" подъезде было кафе. <...> Старинная дверь впускала зимний пар, и вошедшего, замерзшего и заснеженного, обдавало теплым запахом кофе и мокрой шерсти. <...> На одноногих мраморных столиках подсыхали липкие коричневые подтёки, короткие сардельки, вынимаемые щипцами из булькающей воды, трескались вдоль и обнаруживали свою серую шершавую мякоть. <...> Вдоль стены - специально для детей - стояло несколько низких столов со стульями. <...> Румяные с холода дети усаживались за эти столы, торопливые бабушки развязывали тесёмки нх уродливых меховых шапок, и вскоре на столе появлялась булочка, белая от сахарной пудры, тоже какаято зимняя, похожая на маленькую снежную бабу с запечённым внутри яблоком. <...> Они были большими, и часто после ухода наевшейся мокрой шубки на тарелке с синим ядовитым ободком оставался кусок рыхлого теста с прилипшей яблочной косточкой. <...> Осколки с осколков, санный след от полозьев 5 былой Москвы, нафталинный запах ее выпотрошенных сундуков, оторвавшиеся пуговицы ее пожелтевших батистовых сорочек.- Они косили слезящимися глазами на сердитых уборщиц с громыхающими тележками и бочком подсаживались к детскому столу. <...> Из мокрых облезлых муфт высовывались их сухие перекрученные пальчики, торопливо ухватывали пушистый желтый огрызок, подносили его к губам. <...> Ах, Боже мой, Боже мой, сколько же Вам лет, Наталья Николаевна, Вера Федоровна? <...> И кареты, и конки, и шаляпинский бас, и елисеевские ананасы, и блоковскую метель, и высокие ботинки на пуговицах? <...> А висят ли еще в ваших душных захламленных арбатских комнатах выцветшие портреты в узких рамочках? <...> Справа от голубой тарелки с изображением Наполеона - обнявшиеся кузины Надя и Тата, с осиными талиями, с косыми воланами на платьях, а слева мама, в тургеневской наколке, на крыльце своего тамбовского, своего орловского дома? <...> А в середине брат в юнкерской шинели на одном плече, черноглазый <...>