Леонид Андреев. Валя
---------------------------------------------------------------Оригинал
находится здесь: Библиотека. Леонид Андреев.
---------------------------------------------------------------Валя
сидел и читал. Книга была очень большая, только наполовину меньше
самого Вали, с очень черными и крупными строками и картинками во всю
страницу. Чтобы видеть верхнюю строку, Валя должен был протягивать свою
голову чуть ли не через весь стол, подниматься на стуле на колени и пухлым
коротеньким пальцем придерживать буквы, которые очень легко терялись среди
других похожих букв, и найти их потом стоило большого труда. Благодаря этим
побочным обстоятельствам, не предусмотренным издателями, чтение подвигалось
с солидною медленностью, несмотря на захватывающий интерес книги. В ней
рассказывалось, как один очень сильный мальчик, которого звали Бовою,
схватывал других мальчиков за ноги и за руки, и они от этого отрывались.
Это было и страшно и смешно, и
потому в пыхтении Вали, которым
сопровождалось его путешествие по книге, слышалась нотка приятного страха и
ожидания, что дальше будет еще интереснее. Но Вале неожиданно помешали
читать: вошла мама с какою-то другою женщиной.
- Вот он! - сказала мама, глаза у которой краснели от слез, видимо
недавних, так как в руках она мяла белый кружевной платок.
- Валечка, милый! - вскрикнула
Валя,
женщина и, обняв его голову, стала
целовать лицо и глаза, крепко прижимая к ним свои худые, твердые губы. Она
не так ласкала, как мама: у той поцелуи были мягкие, тающие, а эта точно
присасывалась.
хмурясь, молча принимал колючие ласки. Он был
недоволен, что прервали его интересное чтение, и ему совсем не нравилась
эта незнакомая женщина, высокая, с костлявыми пальцами, на которых не было
ни одного кольца. И пахло от нее очень дурно: какою-то сыростью и гнилью,
тогда как от мамы всегда шел свежий запах духов. Наконец женщина оставила
Валю в покое и, пока он вытирал губы, осмотрела его тем быстрым взглядом,
который словно фотографирует человека. Его коротенький нос, но уже с
признаками будущей горбинки, густые, не детские брови над черными глазами и
общий вид строгой серьезности что-то напомнили ей, и она заплакала. И
плакала она не так, как мама: лицо оставалось неподвижным, и только слезы
быстро-быстро капали одна за другою - не успевала скатиться одна, как уже
догоняла другая. Так же внезапно перестав плакать, как и начала, она
спросила:
- Валечка, ты не знаешь меня?
- Нет.
- Я приходила к тебе. Два раза приходила. Помнишь?
Может быть, она и приходила, может быть, и два раза приходила,- но
откуда Валя будет знать это? Да и не все ли равно, приходила эта незнакомая
женщина или нет? Она только мешает читать со своими вопросами.
- Я твоя мама. Валя! - сказала женщина.
Валя с удивлением оглянулся на свою маму, но ее в комнате уже не было.
- Разве две мамы бывают? - спросил он.- Какие ты глупости говоришь!
Женщина засмеялась, но этот смех не понравился Вале: видно было, что
женщина совсем не хочет смеяться и делает это так, нарочно, чтобы обмануть.
Некоторое время оба молчали.
- Ты уже умеешь читать? Вот умница!
Валя молчал.
- А какую ты книгу читаешь?
- Про Бову-королевича, - сообщил
Валя с серьезным достоинством и с
очевидным чувством уважения к большой книге.
- Ах, это должно быть очень интересно! Расскажи мне, пожалуйста,заискивающе
улыбнулась женщина.
И снова что-то неестественное, фальшивое прозвучало в этом голосе,
который старался быть мягким и круглым, как голос мамы, но оставался
колючим и острым. Та же фальшь сквозила и в движениях женщины: она
передвинулась на стуле и даже протянула вперед шею, точно приготовилась к
долгому и внимательному слушанию: а
когда Валя неохотно приступил к
рассказу, она тотчас же ушла в себя и потемнела, как потайной фонарь, в
котором внезапно задвинули крышку. Валя чувствовал обиду за себя и за Бову,
но, желая быть вежливым, наскоро проговорил конец сказки и добавил:
- Все.
Стр.1