И.С.Тургенев. Степной король Лир
--------------------------------------------------------------Полное
собрание сочинений и писем в двадцати восьми томах.
Сочинения в пятнадцати томах.
Том десятый.
Издательство "Наука", М.-Л., 1965.
OCR БЫЧКОВ М.Н.
--------------------------------------------------------------Нас
было человек шесть, собравшихся в один зимний вечер у старинного
университетского товарища. Беседа зашла о Шекспире, об его типах, о том, как
они глубоко и верно выхвачены из самых недр человеческой "сути". Мы особенно
удивлялись их жизненной правде, их вседневности; каждый из нас называл тех
Гамлетов, тех Отелло, тех Фальстафов, даже тех Ричардов Третьих и Макбетов
(этих последних, правда, только в возможности), с которыми ему пришлось
сталкиваться.
- А я, господа, - воскликнул наш хозяин, человек уже пожилой, - знавал
одного короля Лира!
- Как так? - опросили мы его.
- Да так же. Хотите, я расскажу вам?
- Сделайте одолжение.
И наш приятель немедленно приступил к повествованию.
I
"Все мое детство, - начал он, - и первую молодость до пятнадцатилетнего
возраста я провел в деревне, в имении моей матушки, богатой помещицы ...й
губернии. Едва ли не самым резким впечатлением того уже далекого времени
осталась в моей памяти фигура нашего ближайшего соседа, некоего Мартына
Петровича Харлова. Да и трудно было бы изгладиться тому впечатлению: ничего,
подобного Харлову, я уже в жизни потом не встречал. Представьте себе
человека росту исполинского! На громадном туловище сидела, несколько искоса,
без всякого признака шеи, чудовищная голова; целая копна спутанных
желто-седых волос вздымалась над нею, зачинаясь чуть не от самых
взъерошенных бровей. На обширной площади сизого, как бы облупленного, лица
торчал здоровенный шишковатый нос, надменно топорщились крошечные голубые
глазки и раскрывался рот, тоже крошечный, но кривой, растресканный, одного
цвета с остальным лицом. Голос из этого рта выходил хотя сиплый, но
чрезвычайно крепкий и зычный... Звук его напоминал лязг железных полос,
везомых в телеге по дурной мостовой - и говорил Харлов, точно кричал кому-то
в сильный ветер через широкий овраг. Трудно было сказать, что именно
выражало лицо Харлова, так оно было пространно... Одним взглядом его,
бывало, и не окинешь! Но неприятно оно не было - некоторая даже величавость
замечалась в нем, только уж очень оно было дивно и необычно. И что у него
были за руки - те же подушки! Что за пальцы, что за ноги! Помнится, я без
некоторого почтительного ужаса не мог взирать на двухаршинную спину Мартына
Петровича, на его плечи, подобные мельничным жерновам. Но особенно поражали
меня его уши! Совершенные калачи - с завертками и выгибами; щеки так и
приподнимали их с обеих сторон. Носил Мартын Петрович - и зиму и лето -
казакин из зеленого сукна, подпоясанный черкесским ремешком, и смазные
сапоги; галстуха я никогда на нем не видал, да и вокруг чего подвязал бы он
галстух? Дышал он протяжно и тяжко, как бык, но ходил без шума. Можно было
подумать, что, попавши в комнату, он
постоянно боялся все перебить и
опрокинуть, и потому передвигался с места на место осторожно, все больше
боком, словно крадучись. Силой он обладал истинно геркулесовской и
вследствие этого пользовался большим почетом в околотке: народ наш до сих
пор благоговеет перед богатырями. Про него даже сложились легенды:
рассказывали, что он однажды в лесу встретился с медведем и чуть не поборол
его; что, застав у себя на пасеке чужого мужика-вора, он его вместе с
телегой и лошадью перебросил через плетень, и тому подобное. Сам Харлов
никогда не хвастался своей силой. "Коли десница у меня благословенная, -
говаривал он, - так на то была воля божия!" он был горд;. только не силою
своею он гордился, а своим званием, происхождением, своим умом-разумом.
- Наш род от вшеда (он так выговаривал слово швед); от вшеда Харлуса
Стр.1