Евгения Гинзбург Крутой маршрут ЧАСТЬ ВТОРАЯ 1. <...> Только после того, как начальник конвоя объявил режим во время этапа, я засомневалась. <...> — Да это мы и есть спецоборудование, — сказала Таня Станковская, карабкаясь на третьи нары, — иначе почему бы такое: на ходу поезда разговаривай, сколько хочешь, а на остановках — полное молчание, никаких шумов? <...> Со спины Таня казалась проказливым юрким подростком. <...> Меня втиснуло общим потоком на нижние нары. <...> Таня Станковокая свесила с верхних нар немыслимо тонкие, без икр, ноги в тюремных бахилах 43-й номер. <...> Таня садится прямо на пол у дверей вагона. <...> Только мощная уральская девушка Фиса Коркодинова, из Нижне-Тагильского горкома комсомола, пронесла через эту словесную бурю неповрежденным свой металлический контральто с басовыми нотками. <...> Может быть, поэтому и выбрали старостой вагона именно ее, Фису, оценив и голос, и степенные ухватки, и сочный уральский говорок, и румянец, не слинявший даже в Ярославке. <...> В Ярославке уж на что зверствовали, и то разрешение было, — говорит Надя Королева, сорокалетняя работница из Ленинграда, почти такая же исхудавшая, как Таня Станковская, но гладко причесанная, подтянутая. <...> Начальник конвоя — это добрый молодец, Соловейразбойник, с лихо закрученным чубом, с ядреными шуточками. <...> Встань передо мной, как лист перед травой! — громыхает он, зыркая озорными глазами по нарам, и крякает от удовольствия, когда большая, дородная Фиса вырастает перед ним. <...> Тамара Варазашвили, царица Тамара, еще выше откидывает гордую голову. <...> — Э-эх! —• доносится сверху голос Тани Станковской, — если б я была царицей, всю жизнь спала бы на нижних нарах! <...> Да, у Зинаиды Тулуб наружность дворянской дамы прошлого века. <...> И когда Таня Станковская села на своей верхотуре, стукнувшись седой всклокоченной головой о потолок, и гаркнула «Подъем!», никто уже не спал. <...> Ане Шиловой, агроному из Воронежской области, эту очередь многие уступали. <...> Аня из тех, кто неладно скроен, да крепко сшит <...>