Национальный цифровой ресурс Руконт - межотраслевая электронная библиотека (ЭБС) на базе технологии Контекстум (всего произведений: 640747)
Контекстум
Антиплагиат Руконтекст

Народное дело

0   0
Первый авторДобролюбов Николай Александрович
Издательство[Б.и.]
Страниц24
ID4047
АннотацияРаспространение обществ трезвости
Кому рекомендованоПублицистика
Добролюбов, Н.А. Народное дело : Очерк / Н.А. Добролюбов .— : [Б.и.], 1859 .— 24 с. — Публицистика .— URL: https://rucont.ru/efd/4047 (дата обращения: 26.06.2024)

Предпросмотр (выдержки из произведения)

В школе его учат "не рассуждать, а исполнять";5 в деле сердца и высших стремлений он слышит беспрестанно суеверные аллегории от разных мистификаторов; в юридических отношениях он натыкается всюду или на помещичью власть, или на окружного и станового, в частных, житейских делах он встречает -- кулака, конокрада, знахаря, солдата на постое, купца-барышника, подрядчика... <...> Наконец -- на каждом перекрестке в городе, на каждой сходке в селе, на каждой станции в дороге встречает он целовальника и откупщика и, полный горького отчаяния, предается им телом и душой, с семьей, с именьишком, даже часто с будущим трудом своим, за который еще только задаток получен... <...> Пьянство и трезвость, борьба народа с откупом -- вот факт, который на этот раз может послужить нам доказательством жизненности народных масс в России. <...> В "Московских ведомостях", No 62 (13 марта), напечатан следующий рассказ о действиях откупа и полиции по случаю крестьянского зарока не пить водки: В С. губернии Б. <...> уезда9 мужики дали зарок не пить вина, что чрезвычайно смутило откупщика, а в особенности его управляющего. <...> Исправник хотя и действовал постоянно в пользу откупа, но на этот раз не решился помогать непосредственно, а передал все временному отделению, снабдив его необходимыми советами, и временное отделение отправилось. <...> Прибыв в имение какого-то графа, "начальство" собрало крестьян и спросило их, почему не пьют вина. <...> При этом был и сам управляющий питейными сборами. <...> Сколько ни хлопотали отделение и управляющий винными сборами, соединенно с управляющим имением, ничего не могли сделать. <...> Значение этого рассказа, конечно, парализуется тем, что губерния и уезд означены только первыми буквами, сам рассказчик подписался маленьким азом, откупщик, поверенный, исправник и члены отделения не названы вовсе, так что желающий может, пожалуй, объявить, что считает себя вправе не верить подобным безыменным сообщениям, за справедливость которых никто не ручается. <...>
Народное_дело.pdf
Н. А. Добролюбов Народное дело Распространение обществ трезвости Н. А. Добролюбов. Собрание сочинений в трех томах. Том второй. Статьи и рецензии 1859 М., "Художественная литература", 1987 Составление и примечания В. А. Викторовича и Г. В. Краснова OCR Бычков М. Н. Много раз приходилось нам слышать от людей, искренно желающих народного блага, выражение сожаления о том, что народ наш живет так разрозненно, так мало проникнут сознанием общих интересов. Не менее горькие сетования слышатся часто и о том, что масса простого народа отделена у нас китайскою стеною от образованных классов общества и вследствие того почти не может пользоваться благодетельными указаниями науки и литературы. И в самом деле, как много представляется пессимистами фактов и соображений, которые приводят к чрезвычайно мрачным заключениям о быте и характере народных масс и заставляют почти отчаяться в возможности их успехов на поприще нравственных и общественных интересов. "Народонаселение наше,-- говорят пессимисты,-- раскинуто по бесконечной равнине и во всей Европейской России едва составляет 500 человек на квадратную милю, то есть в восемь и в десять раз меньше населенности всей остальной Европы. Средства сообщения между обитателями разных концов этого 4000-верстного протяжения чрезвычайно неудобны и затруднительны, а потребности и обычаи их слишком разнообразны. Суровый климат и неблагодарная почва большей половины этого пространства требуют изнурительных и долгих трудов для того, чтобы человек мог безбедно удовлетворить всем своим естественным потребностям. А между тем труд и богатство распределены с гораздо большим неравенством, нежели в какой бы то ни было другой стране. Почти весь производительный труд приходится на долю простонародья, почти все выгоды его достаются образованным классам. На обязанности земледельца лежит не только забота о своем собственном прокормлении, но и содержание,-да не просто содержание, а богатое, роскошное содержание,-- других классов общества. Когда тут думать ему о высших потребностях собственной натуры, когда хлопотать о средствах для улучшения своего собственного быта? Да если и успеет и захочет простолюдин позаботиться о своем нравственном и материальном усовершенствовании, то как он за это возьмется, если только он не мошенник, а честный человек? Вокруг него, перед ним и за ним, вверху и внизу -- везде затруднения и препятствия. Промышленность развита у нас мало, да и то составляет большею частию монополию капиталистов, у которых бедному простолюдину можно быть только батраком и поденщиком; денежный курс все меняется к невыгоде бедняка: дороговизна увеличивается год от году, вместе с роскошью тех классов, которые безотчетно бросают направо и налево не ими нажитые деньги. Куда ни поди бедняк, что ни задумай приобрести себе,-- ни к чему приступу нет, и на всем он должен потерпеть страшный изъян. На какие же средства будет он улучшать свое нравственное и материальное положение? Откуда возьмет он досуг для приобретения образования? Откуда возьмется у него вкус к участию в общественных интересах? Он не знает, как ему справиться и с своими домашними нуждами, как удовлетворить физически-настоятельным потребностям. А тут говорят: общее дело! Да как же до него добраться, если бы кто и захотел? Когда и каким образом астраханский промышленник, казак из Ставрополя, горнозаводский работник из Перми, рыболов из Колы -- сойдутся хоть бы в Петербурге, в котором централизована вся государственная жизнь наша и который от каждого из этих людей отстоит с лишком на 2000 верст? А если и сойдутся, то как они станут рассуждать с людьми образованными и учеными? У них ведь нет никакой подготовки к занятию общественными интересами, да и быть не может при настоящем порядке вещей. Образованность составляет у нас такую же монополию, как и промышленность; и как наши фабрики заняты чуть не исключительно изготовлением предметов роскоши, так и наша литература хлопочет более всего об удовлетворении праздного воображения и казуистической любознательности. Нас занимают вопросы о вавилонской письменности1, о слоге С. Т. Аксакова, о законах и терминах органической критики2, о неизбежности идеализма в материализме3, о психологической неверности характера Калиновича4 и т. п. Мы нарочно создаем для себя задачи и ломаем
Стр.1