ЛАГЕРЬ ПЕГГЕЦ* Под Твою милость прибегаем, Богородице, моления наша не презри. <...> Ежечасно получали новые сведения, которые с невероятной быстротой передавались из уст в уста и в короткий срок облетали весь стан, протекая во все уголки казачьих станиц и казачьих полков, растянувшихся на много километров. <...> В 6 часов вечера раздался тревожный звук трубы, призывавший всех казаков на площадь. <...> Люди бросали все свои дела и торопились на площадь, боясь что-нибудь пропустить, что-то не дослышать. <...> В течение нескольких минут площадь была заполнена народом, и в мертвой тишине раздался молодой голос: "От имени Марии Ивановны я должен передать вам следующее (имя Марии Ивановны Домановой, жены атамана Доманова, было известно в казачьем стане): сегодня Марии Ивановне было предложено при погрузке для отправки на родину войти первой в машину, т. е. послужить примером для казачества, и так как атамана нет в данном случае, она должна заменить его. <...> На это ответ Марии Ивановны был такой: «В таком случае я отказываюсь быть примером и пойду к казачьим станицам, чтобы там умереть вместе со всеми»". <...> 228 Среди толпы в несколько тысяч человек прошел одобрительный гул, но уже ощущалось, что надвигается что-то жуткое, что-то давящее. <...> Толпа чув - ствовала себя досадно-беспомощной, но несокрушимой духом. <...> И снова тишина, и снова тот же голос: "Господа, наши офицеры живы. <...> В толпе гул, вздохи и снова тишина и голос того же юнкера: "Завтра в 5 часов утра мы все ка к один должны явиться сюда, на площадь, на богослужение; все старики, все женщины, все дети войдут ь середину, больных также надо принести; никто не должен оставаться в станицах, все должны быть здесь! <...> Полки займут задние ряды, возьмутся за руки и твердо будут держать цепь. <...> Быть может, сегодняшняя ночь - последняя ночь в нашей жизни. <...> Кто хочет помолиться, может молиться сегодня в церкви, церковь будет открыта всю ночь". <...> Толпа медленно, медленно расходилась, делясь <...>