Н. А. ГОРЧАКОВ «На мансардах» (Из воспоминаний) В Киеве была пушистая, голубая зима 1918 года. <...> Репертуар театра на Кругло-Университетской состоял из лучших вещей, игранных „Кривым Зеркалом" и „Летучей Мышью", в числе их — знаменитая пародия на ужасающие шаблоны оперы — „Вампука". <...> Еще больше, чем остроумные издевки озорных комедиантов, меня пленил в этом театрике его художник — Константин Николаевич Мальвов. <...> Подобно тому, как костюмеры провинциальных театров укладывали всю мировую драматургию в пять шаблонов: „античный", „готический", „гоголевский", „городской" и „сказочный", точно такой же схемы придерживались и художники-декораторы. <...> То, что делал Мальвов, ничего общего не имело с натурализмом и иллюзорностью. <...> „Театр-Кабарэ" и Константин Мальвов открыли мне некую иную душу театра. <...> Я нашел Мальвова перемазанным красками, с огромной кистью в руках, которой он покрывал большое полотно, прикрепленное гвоздями к полу сцены. <...> — Так вот, Колечка, снимайте жакет, засучивайте рукава и беритесь за дело. <...> А я пойду к нашему антрепренеру и сообщу, что нашел нового „помощника декоратора". <...> Но я буду „писать" этот задник, как снежное поле, как белую мглу метели. <...> От боли я уже не мог разогнуть спину, когда „задник" был прокрыт белилами до самой нижней рейки. <...> За первую же неделю моей работы в качестве „помощника декоратора" от холода и сырости руки покрылись кровоточащими трещинами, суставы набухли красными узлами. <...> Итак, мы живем в мансарде под крышей пятиэтажного дома. <...> В нашей мансарде, как и предусмотрено традициями, — громадное „венецианское" окно. <...> Но зимой это окно, носящее имя теплого и нежного города у изумрудной лагуны, города, воспетого Каналетто, - превращается в ледяной ад. <...> Мы проклинаем Венецию, купца и свет, без которого почемуто нельзя писать картин, ибо это окно на север вымораживает из нас всю душу и все наши таланты. <...> Довольно часто мне приходится бегать на Подол, на „толкучку", продавать то последние <...>