ТОЧКА БОЛИ О романе Андрея Битова «Пушкинский дом» 1 Опыт последних десятилетий показал нам со всей очевидностью, что литературный вкус — эта неуловимая субстанция, растворенная в воздухе эпохи, — легче легкого поддается уничтожению и подмене и необыкновенно трудно, необыкновенно долго и мучительно восстанавливается. <...> И вот уже составляются списки лучших (страсть к классификации — природное качество человека, мы все составляем такие списки и перетасовываем их всю жизнь), составляются списки, куда входят те, кто, по мнению составителей, приносят максимальную пользу народу. <...> 2 Перед нами проза Андрея Битова, писателя, чьи повести и рассказы уже давно и несомненно выдвинули его в первые ряды, а на мой пристрастный взгляд — и гораздо дальше. <...> Мы еще не знаем, о чем будет речь, но, тем не менее, хорошо изучив особенности битовской прозы, можем довольно точно (так нам, по крайней мере, кажется) предугадать и основные черты героя, и авторское отношение к тем или иным его поступкам, и, самое главное, ту плотную и теплую атмосферу авторской мысли, в которой будет происходить действие. <...> И что очень важно — эта «ожиданность» полностью нас устраивает, потому что, опять-таки, нам хорошо известно, что Битов, прежде всего, — умный и талантливый собеседник, который не ищет оригинальных тем для разговора, но своей личностью заполняет стандартную оболочку привычной темы. <...> И мы разливаем этот неуловимый эфир в несохранившиеся бабушкины склянки, удивляясь, что тогда каждому уксусу соответствовала своя непраздная форма; мы с удовольствием отмываем слово «флакон» в тепловатой воде, любуясь идеей грани, пока не сверкнет мыльно и хрустально луч детства из высокой пробки и не осветит радужно желтоватую скатерку, вязанную в чьем-то еще более далеком и немыслимом рукодельном детстве, анисовые капли и градусник со старинным цветом ртути, не изменившимся до сих пор лишь в силу преданности таблице элементов и химической <...>