Гроссман За правое дело Отрывок из второго тома романа Людмила Николаевна вынула из почтового ящика военное письмо. <...> Она прочитала о том, что Толя тяжело ранен в грудь и в бок, потерял много крови, слаб, сам не может писать, четыре недели температурит. <...> Гроссмана «За правое дело» печатался с продолжениями в журнале «Новый мир» (начиная с июльского номера) в 1952 г. Он сразу же подвергся «критическому» разгрому, но затем всё-таки вышел отдельной книгой (части 1-3, Москва, 1954 г.). <...> Последующие части романа, вместе с другими рукописями, были «арестованы» КГБ после смерти писателя. <...> ГРОССМАН Но счастливые слезы застилали ей глаза, так велико было мгновение назад отчаяние. <...> Людмила Николаевна стала укладывать дрова в мешок. <...> И хотя доктор, у которого она лечилась в московском Гагаринском переулке в поликлинике ЦЕКУБУ, велел ей не подымать свыше трех килограммов и делать лишь медленные плавные движения, Людмила Николаевна, по-крестьянски закряхтев, взвалила на плечи мешок, полный серых поленьев, махом поднялась на второй этаж. <...> «Если Толя погибнет, то отцу его это не будет известно, — в каком лагере искать его, может быть, давно умер.» <...> Уехала Людмила Николаевна без вещей и продуктов, почти без денег, на палубу прошла, не имея билета, в общей давке и суете, поднявшейся при посадке. <...> Зашумели у бортов черные волны, низовой ветер ударил, завыл, подхватил брызги речной воды. <...> Изредка проносились метеоры, и Людмила Николаевна беззвучно произносила: «Пусть Толя останется жив! <...> ГРОССМАН Как-то она сказала матери о жене Дмитрия: «Я ее всю жизнь терпеть не могла, скажу тебе откровенно, я и теперь ее терпеть не могу». <...> Шум пароходной машины, подрагивания палубы, всплески воды, мерцание звезд в небе — всё смешалось и слилось, и Людмила Николаевна задремала. <...> Налетел ветер, исчез туман, мир стал стеклянный, пронзительно прозрачный, и не было тепла ни в ясном солнце, ни в синеве воды и неба. <...> Когда передавали утреннее сообщение «От Советского <...>