Кашин МОИ ЗНАКОМЫЕ ПОВЕСТЬ ПЕРВАЯ МИШКА И ДРУГИЕ С вечера провожали «официальных дезертиров». <...> — Ты смотри, Мишка, — говорили парню цыганского типа, у которого плавала на губах привычная, немножко презрительная усмешка, — сейчас поезд двинет, поздно будет. <...> Соблазн железного полотна редко кого не увлечет, быстрый бег поезда потянет за собой каждого. <...> Но вот эти поля, что 'приелись давно уже своей гаоляновой беспросветностью, этот старый городишка с пыльными фанзами, с вечно лающими собаками и собачатами, с базарами, усеянными мусором дней и человеков, — что в них? <...> Тянется дым сигаретный — Nt 19 ГРАН И уже не к лотолку, к небу, на которое молено глядеть, закинувшись кверху брюхом. <...> . Здоровый парень с квадратными плечами взял Сидорчука- за грудка и легонько потряс: — Ну, рассказывай, как помогал им. <...> . — Бросай его к чертовой матери, — встал в самом центре, где и подобало ему всегда быть, 'Мишка: — бросай говорю! <...> Парень приподнял квадратные плечи, приподнялся на .цыпочки, попытался поглядеть с презрением. <...> Парня с квадратными плечами около Сидорчука уже не было. <...> Внутри такой же кусок: «Сказал — и к чёртовой матери. <...> • — Если строго разобраться, — теперь вдруг заметно стало, когда полыхнул костер, что одна фигура без гимнастерки, смотрит на мир голым телом, другая же постеснялась чеготы будешь со мной до Nt 19 ГРАН И то видимо, — если строго разобраться, то так оно и быть должно. <...> Против Мишки сидел Сидорчук, Бараньи глаза его уставились Мишке куда-то в плечо—'боялись подняться выше, где можно было увидеть мишкины глаза и в них что-то прочесть. <...> И остались Мишка и Сидорчук с глазу на'глаз. <...> — Окопы рыть надо, — не отрывал глаз от мишкиного плеча, бубнит Сидорчук. <...> Тяжелая ухмылка проползает по мишкиным- губам: — Ежели бы я знал, где север и что к чему, • — медленно выговаривая каждое слово, цедит он, — я б тл давно уже расстрелял к чёртовой матери. <...> . . Сенька привел домой и часто стал ходить туда Мишка. <...> Кукуруза еще держалась <...>