О.Р.Демидова ДИСКУРСЫ ТЕЛЕСНОСТИ В ЛИТЕРАТУРЕ РУССКОЙ ЭМИГРАЦИИ «Каждая цивилизация стремится определить свое отношение к естественным проявлениям человеческой сущности – к телу и сексуальной сфере жизни, которые и позволяют Субъекту обрести идентичность и строить взаимоотношения с другими членами коллектива. <...> Телесная оболочка держит личность в плену плотских удовольствий, но она же определяет личность как единицу коллектива, она – объект любой политики, она – частица необъятной территории символов и знаков. <...> В русской культурной традиции все, так или иначе связанное с проблематикой телесности/сексуальности, рассматривалось как часть непримиримой оппозиции «душа – тело», на которой, в соответствии с едиными христианскими установками, основана человеческая сущность. <...> Тело (особенно женское) в рамках этой оппозиции осознается как «сосуд греха», тянущий человека «вниз»; соответственно, проявления телесности/сексуальности образуют некую «тайную» область, которой следует стыдиться и о которой запрещается говорить открыто. <...> В классической русской литературе связанная с телесностью проблематика также является табуированной, и телесный опыт человека не подлежит вербализации. <...> История наслаждения с 16 века до наших дней. <...> 1 нарушить данный запрет и обращаются к описанию (весьма скромному и, как правило, эвфемистическому и/или «закадровому») телесных практик, объявляются порнографическими («О порнографическом элементе в русской литературе»). <...> При этом довольно рано складывается и бурно развивается собственно эротическая литературная традиция, однако формально она существует за пределами жестко очерченных рамок основного литературного дискурса – т.е., существует как будто по умолчанию, формируя «другой» дискурс («срамная муза»). <...> В культуре Серебряного века оппозиция «душа – тело» дополняется оппозицией «Эрос – Танатос»: вслед за Фрейдом, Ницше и европейской философией русская философия <...>