На Печоре, в Усть-Кожве, местное начальство определило меня в геологическую изыскательскую партию в качестве лаборанта полевой лаборатории. <...> Принимая лабораторию и роясь в «Журналах анализов», я нашел несколько листков из дневника лаборанта Михайлова, моего предшественника, утонувшего в реке при спасении одного из рабочих. <...> Листки были датированы 2-м и 3-м февраля 19. года. <...> Начальник партии мне рассказал, что незадолго до смерти Михайлов сжег какие-то бумаги, очевидно дневник. <...> Я сначала подумал, что листки за 2-е и 3-е февраля остались случайно, но потом решил, что Михайлов сохранил их намеренно: на уголке первого листка остроотточенным карандашем, рукою покойного лаборанта мелко было написано: «Я познаю правду . <...> Наши крошечные брезентовые палатки утонули в сугробах пышного снега. <...> В одной палатке живет начальник геологической изыскательской партии инженер Петров, во второй — устроена маленькая полевая лаборатория, в этой, второй, живу я и два коллектора. <...> Слышно, как шуршит по брезенту крыши сухой снег. <...> Слабо горит семилинейная керосиновая лампа с разбитым стеклом. <...> Оба коллектора, начальник партии и рабочие уехали третьего дня на гору Убысь-Кор бурить гравийные карьеры. <...> Возле палатки рабочих повар Иван, мордвин с Волги, колол дрова. <...> Я вывернул побольше фитиль лампы, присел к раскаленной печке, скрестил на коленях руки и задумался. <...> Забравшись в жестяную трубу, он пахнул из печки на меня черным, смолистым дымом. <...> Горсть снежинок, прорвавшись в отверстие между трубой и брезентом, серебристой пылью осыпала меня, зашипела на раскаленном железе трубы. <...> Откинув полог палатки, запушенный снегом, вошел с охапкой дров Иван, бросил их на землю, отряхнулся. <...> Иван вышел, но через секунду снова просунул голову и, испуганно посмотрев на меня, тихо сообщил: — Кричит кто-то в тайге . <...> Черной стеной стоу.л лес в белом кружеве снега. <...> Меж быстро бегущих туч мелькал зеленый диск луны, безразлично и плавно ныряя в лохматых облаках <...>