Над строками
одного произведения
Павел ГЛУШАКОВ
ИГРА СО СМЕРТЬЮ
В СТИХОТВОРЕНИИ СЕРГЕЯ ЕСЕНИНА
«ДО СВИДАНЬЯ, ДРУГ МОЙ, ДО СВИДАНЬЯ... <...> Возмездие
Как известно, автограф стихотворения «До свиданья,
друг мой, до свиданья...» был написан кровью — такая ми$
фотворческая деталь, конечно, определенно подействова$
ла на первых и всех последующих читателей Сергея Есе$
нина; не ослабло это воздействие и поныне. <...> Почти сразу началась борьба за право назваться адреса$
том этого стихотворения. <...> Странно, однако, что все перечисленные претенденты
были мужчинами, тогда как некоторые детали говорят о
том, что в канун своей кончины Есенин обращался к жен$
щине. <...> На это указывает описание бровей — одного из атри$
бутов скорее — но не исключительно, конечно, — женской
портретной характеристики. <...> Основываясь на этой (нужно
сказать, все же ненадежной) примете, можно предложить
как минимум две кандидатуры из ближайшего окружения
поэта. <...> О значимой для нашей темы особенности ее внешно$
сти свидетельствовала А. Есенина <...> 277
Обращение «друг мой» также дает возможности ам$
бивалентного прочтения (см., например, есенинское «О
муза, друг мой гибкий» и др.) <...> Кроме этого, почти дословно
двойное «до свиданья» было использовано в стихотворе$
нии «В Хороссане есть такие двери...» <...> .
Удвоение (скорее, дублирование) такого рода косвенно
характеризует текст как магический, заклинательный. <...> Од$
новременно это и элемент двойственности, двойнического
восприятия мира и действительности. <...> Естественными атри$
бутами удвоения в системе культуры становятся отражение,
зеркало, эхо и так далее. <...> Образ эха представляется перспек$
тивным для интерпретации аудиальных смыслов стихотво$
рения: создается эффект удаляющегося, уходящего в некое
пространство героя; затухание звука и постепенная замена
звучания физического «воспоминанием» об этих прощаль$
ных словах навсегда остаются в душе слушающего. <...> Градаци$
онная картина выглядит примерно так: сначала словесное <...>