Время и Велимир Хлебников
В.Ю. Ирхин
Велимир Хлебников. Доски Судьбы. Василий Бабков. Контексты Досок Судьбы. М.,
Рубеж столетий, 2000
Р.В. Дуганов. Велимир Хлебников и русская литература. М., Прогресс-Плеяда, 2008
С.В. Старкина. Велимир Хлебников. М., Молодая гвардия, 2007
1. В наше время, когда так многое в культуре и
обществе обесценивается и умирает, наследие Велимира
(Виктора Владимировича) Хлебникова (1885-1922) снова
начинает звучать актуально. Есть в нем что-то более
прочное, чем преходящая мода, культурные течения и
наслоения. С другой стороны, оно неизбежно отражает
уникальную российскую ситуацию начала XX века –
период войн и революций, в котором отражаются наши
проблемы. Тогда потоками лилась кровь, бушевала
разрушительная стихия, но не было недостатка и в
созидательной энергии, – открывались пути, появлялись
надежды, у поэтов и художников многое получалось.
«После купания в водах смерти люд станет другим» (В.
Хлебников).
Нечто подобное таким прорывам происходило в России на изломе перестройки в
конце века, когда у интеллигенции возникли новые иллюзии: ей казалось возможным
быстро и позитивно повлиять на социальные процессы – своим словом. Правда, масштабы
трагедии были разными, и теперь отрезвление и разочарование наступило быстрее –
энтузиазма и сил оказалось меньше, а цинизма гораздо больше…
Когда умер Хлебников, один крайне осторожный критик, именно, может быть, по
осторожности, назвал все его дело «несуразными попытками обновить речь и стих» и
от имени «не только литературных консерваторов» объявил ненужною его
«непоэтическую поэзию». Все зависит, конечно, от того, что разумел критик под словом
литература. Если под литературой разуметь периферию литературного и журнального
производства, легкость осторожных мыслей, он прав. Но есть литература на глубине,
есть жестокая борьба за новое зрение, с бесплодными удачами, с нужными,
сознательными «ошибками», с восстаниями решительными, с переговорами, сражениями
и смертями. И смерти при этом деле бывают подлинные, не метафорические. Смерти
людей и поколений. (Ю. Тынянов)
Творчество Хлебникова не сводится к поэзии и литературе в узком смысле: речь в
нем идет о настоящей жизни и бытии, хотя и в нетривиальном значении, далеком от
идеалов общества потребления. Сегодня, в период смены культурной эпохи и разрушения
старого языка и ценностей, грядет очередная волна, когда Хлебников оказывается
востребованным и понятым – пусть пока немногими.
Хлебников написал даже не стихи, не поэмы, а огромный всероссийский требникобразник,
из которого столетия и столетия будут черпать все, кому не лень.
Речь Хлебникова… абсолютно светская и мирская русская речь, впервые прозвучавшая за
все время существования русской книжной грамоты. Если принять такой взгляд,
1
Стр.1
отпадает необходимость считать Хлебникова каким-то колдуном или шаманом. (О.
Мандельштам)
В начале нового тысячелетия издано новое шеститомное собрание сочинений под
ред. Р.В. Дуганова и Е.Р. Арензона. Совсем недавно опубликовано две книги: посмертный
сборник статей Р.В. Дуганова (1940-1998), известного исследователя наследия поэта, а
также первая подробная и цельная биография Хлебникова в серии ЖЗЛ, написанная
специалистом по русскому авангарду С.В. Старкиной. Стоит отметить также большую
главу «Вселенная Велимира Хлебникова» в книге К. Кедрова «Поэтический космос».
На острове вы. Зовется он Хлебников.
Среди разъяренных учебников
Стоит, как остров, храбрый Хлебников —
Остров высокого звездного духа.
Только на поприще острова сухо —
Он омывается морем ничтожества.
(В. Хлебников. Дети Выдры)
Создавая вместе со своими единомышленниками новые литературные жанры, не подпадая
под ярлыки и не вписываясь ни в одно формальное направление (но оказывая влияние на
ряд из них), Хлебников смело открывал недоступные ранее стороны реальности. Его
прозрения уводят в глубины и на высоты, недосягаемые однако без серьезной работы
души и духа, которая сейчас не в моде. Он был не от мира сего, «архаистом и утопистом»
– и одновременно «человеком огромных знаний и острейшего чувства действительности»
(О. Брик).
Методы стандартной академической филологии явно недостаточны, чтобы
охватить все грани наследия Хлебникова. Хотя в 1920-30-е г. были сделаны крупные
достижения в теории, давшие начало новой советской школе языкознания и
литературоведения (Тынянов, Эйхенбаум…), и здесь многие идеи были преданы
забвению, чтобы теперь возрождаться – во многом трудами «непрофессионалов» и
«дилетантов». Вот почему основное внимание мы уделим книге доктора биологических
наук Василия Васильевича Бабкова (1946-2006).
Судьба и вся жизнь Василия Бабкова и его жены Елены Саканян оказалась тесно
переплетена с судьбой и творчеством Хлебникова. Елена (Нелли) Саканян (1944-2003),
известный кинорежиссер и драматург, посвятила поэту два фильма: «Путешествие с
Двойником» («Первые хлебниковские игры», 1992) и «Доски Судьбы» (1994). Последний
был впервые показан по телевидению только 13 февраля 2004 г. – в день ее рождения, но
через год после смерти.
«Доски Судьбы» – плод многолетних трудов и последнее творение Хлебникова –
получили широкую известность, однако немногие знакомы с оригиналом этого сочинения,
состоящего из семи «листов» (доски судьбы, давшие название книге, используются при
исчислении времени и гаданиях тибетскими и калмыцкими астрологами). Поэт начал
издавать его незадолго перед смертью; видимо, он увидел вышедшим из типографии
только первый лист, отпечатанный в мае 1922 г. тиражом 500 экз. – в долг. После
посмертного третьего листа издание прекратилось (типография закрылась, разрешение
Главлита было уничтожено, 200 экз. тиража сданы в макулатуру). Лишь недавно В.
Бабков на собственные средства осуществил первое полное издание этой книги, снабдив
ее обширными пояснениями и комментариями:
Моя Хлебниковская книжечка, которую 12 лет читала только Нелли, но в мае 2001-го мы
ее за свои деньги издали-таки. (Из письма в редакцию «Вестника»)
2
Стр.2