Иван Сергеевич Тургенев. Бретер
---------------------------------------------------------------------------Cобрание
сочинений в десяти томах.
Том пятый.
Гослитиздат, Москва, 1961
OCR Конник М.В.
---------------------------------------------------------------------------БРЕТЁР
1
...ий
К.-.ской
кирасирский
губернии.
Это
полк квартировал
село
с
своими
другой стороне дороги, высился
в 1829 году
избушками
и
конопляниками и тощими ракитами издали казалось островом
моря распаханных черноземных
старые, бесплодные
гнездами; на конце главной
яблони, высокие
аллеи, в
в
селе Кириллове,
полей. Посреди села находился небольшой
скирдами, зелеными
среди необозримого
пруд,
вечно покрытый гусиным пухом, с грязными, изрытыми берегами; во ста шагах от
пруда, на
пустой и печально подавшийся набок; за домом тянулся заброшенный сад; в саду
росли
господский деревянный дом, давно
березы, усеянные
бане) жил дряхлый дворецкий и, покрехтывая
старой привычке, тащился через сад в
стеречь, кроме дюжины белых кресел, обитых
в
своем
поместье. Оно
барские покои, хотя в них
престарелого
старинными
наливками. Пустые
вместе
с разным
сонливый. В
дяди, известного
темно-зеленые
стеклянными
отбитым носом. Владелец этого
Петербурге, то за
досталось ему
некогда
лет
всему
бутыли до
околотку
мундиром
маленьком домишке (бывшей господской
да покашливая, каждое
комодов на кривых ножках, с медными ручками, четырех дырявых картин и одного
черного арапа из алебастра с
беспечный человек, жил то
позабыл о
полинялым штофом, двух пузатых
дома, молодой и
назад
границей - и совершенно
восемь тому
своими
хламом, скупо исписанными тетрадями в пестрых
люстрами, дворянским
флигеле
жил
полковой
раздушенный человек, охотник до цветов
...го
полка не
отличалось
нужде и
какой им
лица обыкновенные
загоне. По целым
сослуживцев, но
белокурый
хорошие и дурные, умные и пустые
Лучков, штабс-ротмистр, слыл
неказист; лицо
черты
от всякого
и до бабочек. Общество
другого
люди... Между ними некто
бретером. Лучков
времен
вороньими
утро, по
нечего было
от
отличными
сих пор еще валялись в кладовой
переплетах,
Екатерины,
заржавевшей шпагой с стальной рукояткой и т.д. В одном из флигелей помещался
сам
полковник, человек женатый, высокого роста, скупой на слова, угрюмый и
другом
адъютант, чувствительный
общества. В
был
роста
и
гг. офицеров
числе их были
Авдей Иванович
небольшого,
имел малое, желтоватое, сухое, волосы жиденькие, черные,
и темные глазки. Он рано остался сиротой, вырос
неделям вел он себя тихо... и вдруг - словно бес
в
глаза; ну так и напрашивается на ссору. Впрочем, Авдей Иванович не чуждался
своих
адъютантом; в карты не играл и не пил вина.
В мае 1829 года, незадолго
Федор
дружбе
до
корнет
очень
очень
двадцатилетнего
бабушки
возраста жил
бабушки, которая даже
султан... Он
служил
и
коврики, полочки
перегородок, велел
добросовестно исполнял
начал устраивать
не
состоял
с
одним
только
Федорович Кистер, русский дворянин немецкого
и
скромный, образованный
в родительском доме
могла
особенной
охоты, но
долг свой; одевался не
т. д., оклеил
вычистить
начатия учений, прибыл
и
без
с
в полк
и двух тетушек; поступил же в военную службу единственно по желанию
под старость
без
под крылышками
волнения
щеголевато, но
усердием, точно
чисто
свою квартиру. Он привез с собою дешевенькие
все
стены, двери, наделал
место для ванны... Целую неделю хлопотал он; зато любо
его
исправными
коврик; все двери запирались
в комнате Федора Федоровича дышало
и по
форме. В первый же день своего приезда Федор Федорович явился к начальникам;
потом
обои,
разных
двор, перестроил конюшню, кухню, отвел даже
было
углу находилась полочка для книг с бюстами Шиллера и Гете; на стенах висели
ландкарты, четыре греведо-новские
стройно возвышался ряд трубок с
лежал
Все
комнату. Перед окнами стоял опрятный стол, покрытый разными вещицами; в
головки и охотничье ружье; возле
на замок; окна завешивались гардинами.
порядком
мундштуками; в сенях
и чистотой. То ли
других товарищей! К иному едва проберешься через
облупившимися парусинными ширмами, храпит денщик;
на полу - гнилая солома; на
проломленный, замасленный
диван; на
неуклюжем и пухлом
плите - сапоги и донышко
на
дело у
грязный двор; в сенях, за
банки, залитое
ваксой; в самой комнате - покоробленный ломберный стол, исписанный мелом; на
столе-стаканы, до половины наполненные холодным
широкий
темно-бурым чаем; у стены -
окнах-трубочный
малиновыми плисовыми отворотами
а возле хозяина храпит безобразно
и негодный
ошейнике... Все двери всегда настежь...
Федор Федорович понравился своим новым товарищам. Они его полюбили
добродушие, скромность, сердечную теплоту и природную
пепел... На
кресле восседает сам хозяин в шлафроке травяного цвета с
и вышитой ермолке азиатского происхождения,
толстый
пес в вонючем медном
за
наклонность ко "всему
прекрасному" - словом, за все то, что в другом офицере нашли бы, может быть,
потом войти в
стола
полу
начитанный. Он
овладеет - ко всем пристает, всем надоедает, всем нагло смотрит в
в
происхождения,
до
матушки,
видеть белый
и
раздушенным
молодой
Стр.1