ЛЕВ ТОЛСТОЙ
ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ
Издание осуществляется под наблюдением государственной редакционной комиссии
Серия вторая
Записки христианина
Дневники (1881-1887)
ТОМ49
(Издание: Л. Н. Толстой, Полное собрание сочинений в 90 томах, академическое юбилейное
издание, том 49, Государственное Издательство Художественной Литературы, Москва - 1952; OCR:
Габриел Мумжиев (gabrielmv@yahoo.com)
Знаю, что за это заглавие меня осудят. Одни -- большая часть -- скажут: пора уж эти глупости
оставить. Нынче все понимают, что христианская вера -- одна из религий. А все религии -- суеверия, то
самое зло, которое больше всех мешает развитию человечества. Другие скажут: как христианина? Кто
может сказать про себя: я христианин? Настоящий христианин прежде всего смиренен и не дерзает
называть себя и печатно объявлять христианином. Пускай судят, я все-таки выставляю это заглавие. Я не
боюсь осуждения в отсталости потому, что не только не считаю религию суеверием, но напротив,
[считаю,] что религиозная истина есть единственная истина, доступная человеку, христианское же учение
считаю такой истиной, которая -- хотят или не хотят признавать это люди-- лежит в основе всех людских
знаний, и не боюсь -осуждения в гордости названия себя христианином, потому что я понимаю слова: я
христианин иначе, чем они обычно понимаются.
Слова: я христианин обыкновенно понимаются или так: я крещен, следовательно я христианин,
или если тот, кто крещен, говорит я христианин, то слова эти понимают так, что он как будто говорит то,
что он, кроме крещенья, чем-то особенно христианин, и будто хвастается, что он исполнил учение, и
действительно говорит или бессвязные, или безумно-гордые слова. Но я понимаю слова: я христианин
иначе. Я был крещен и прожил жизнь язычником и потому не считаю христианином того, кто крещен, и
говоря: я христианин, я не говорю ни то, что я исполнил учение, ни то, что я лучше других, я говорю
только то, что смысл чел[овеческой] жизни есть учение Христа, радость жизни есть стремление к
исполнению этого учения и потому всё, что согласно с учением, мне любезно и радостно, всё, что
противно, мне гадко и больно.
И я пишу это заглавие, потому что оно вполне выражает смысл моих записок.
Я прожил на свете 52 года и за исключением 14-и, 15-и детских, почти бессознательных, 35 лет я
прожил ни христианином, ни магометанином, ни буддистом, а нигилистом в самой прямом и настоящем
значении этого слова, т. е. без всякой веры.
Два года тому назад я стал христианином. И вот (Зачеркнуто в рукописи N 2: в эти два года вся
моя жизнь переменилась) с тех пор всё, что я слышу, вижу, испытываю, всё представляется мне в таком
новом свете (Зач.: не только для меня, но и для всех тех, кому я сообщаю мои впечатления), что, мне
кажется, этот новый взгляд мой на жизнь, происходящий от того, что я стал христианином, должен быть
занимателен, а может быть, и поучителен, и потому я пишу эти записки. О том, как я сделался из
нигилиста христианином, я написал длинную книгу. В книге этой я подробно описал то, как я больше 30
лет прожил, пользуясь всеобщим уважением, даже похвалами за мои сочинения, совершеннейшим
нигилистом. Слово нигилист у нас принято теперь употреблять в смысле социал-революционера; но я
употребляю его в его настоящем значении -- неверия ни во что, кроме мамона. Там, в этой книге, я
описываю, как я таким нигилистом прожил 35 лет, как я написал в поучение русских людей 11-ть томов
сочинений, за которые, кроме всякого рода восхвалений, получил тысяч полтораста денег, (Зач.: и как я
потом чуть было не повесился, когда хватился, что кроме брюха я ни во что не верю и как) как я убедился,
что не только ничему не могу учить людей, но решительно сам не имею ни малейшего понятия о том, что
Стр.1