Отрезанный ломоть

Для меня именно таким явился серенький августовский денек, когда я проснулся на чусовской пристани Межевая Утка*. <...> ) В большой и светлой гостиной, выходившей окнами на Чусовую, на столе уже кипел самовар, и около него собрались все действующие лица: мой отец, мой старший брат Николай, его товарищ Николай Тимофеич и хозяин дома Федор Петрович Мазурин. <...> Федор Петрович выходил несколько раз в переднюю и отдавал кому-то приказания. <...> Мне очень нравился этот Федор Петрович, как замечательно простой и добрый человек. <...> Главные действующие лица -- брат и Николай Тимофеич, пятнадцатилетние подростки, имели немного смущенный вид, как артисты, которые за кулисами приготовляются к своему первому выходу на сцену. <...> Брат Николай был бледный и худенький темноволосый юноша, а Николай Тимофеич -- белокурый, широкий в кости крепыш с такими умными серыми глазами. <...> Брат держался как-то равнодушно, а Николай Тимофеич, видимо, стеснялся незнакомой обстановки. <...> Мы вышли на берег Чусовой, которая катилась красивой излучиной, -- справа ее подпирала река Утка, а впереди точно загораживала дорогу гора Красный Камень. <...> Весной, во время сплава, эта пристань жила самой кипучей жизнью, а потом точно засыпала на целый год. <...> У берега стоял шитик, около которого столпилась кучка любопытных. <...> Брат и Николай Тимофеич уже заняли свои места на скамеечке посреди лодки и пробовали весла, причем у брата было недовольное лицо, -- он не отличался особенной энергией, а предстояло на лодке сделать по реке больше трехсот верст. <...> Отец занял место на корме, и шитик тихо отвалил от берега, а потом его подхватила сильная речная струя и понесла вперед, к Красному Камню. <...> II Дорога с Межевой Утки до родного Висима шла через Висимо-Уткинский завод и сама по себе решительно ничего особенного не представляла. <...> Висимо-Уткинский завод походит на все маленькие уральские горные заводы: заводский пруд, под ним -- фабрика, на горке -- белая каменная церковь, по гористым берегам <...>