Сигизмунд КРЖИЖАНОВСКИЙ
ФАНТОМ
Паре глаз, случайно забрёдшей дальше заглавия, на эти вот строки, -- тут
нечего делать. Пусть глаза -- чьи б они ни были -- поворачивают обратно. В
последующем тексте нельзя будет сыскать фантомов, порождённых бредом и сном,
равным образом,
рассказ пройдёт мимо фантомов аллегорических и
символических: объект его -- архипрозаичный, из дерева, резины и кожи, так
называемый _медицинский фантом_. Точнее: одна из существеннейших его
принадлежностей. Ну вот, и не надо
факты ему -невыдуманность
поставщика
фактов, чрезвычайно просто: стоит лишь фантазии -- дойти до этого
вон слипшегося из кирпичей и труб дома. Тут фантазии надо стать на цыпочки и
дотянуться глазами до одного из окон седьмого этажа, под самую покрышь
громады. Навстречу её глазам и рассвету под невыключенным жухло-жёлтым
электрическим пятном -- квадрат стола, поверх него -- квадрат раскрытой
книги, поверх книги -- щекой и ухом в буквы со стянутыми веками и сонно
расползшимся ртом голова Двулюд-Склифского. Рассвет крепчает -- и сейчас уже
можно рассмотреть те из слов поверх плоской бумажной подушки, которые не
попали под притиск головы:
"...и после того, как родовой канал фантома будет загнут наподобие
рыболовного крюка, фантому изготовляются бёдра и мягкие части, которые,
подобно мягкой мебели, набиваются волосом и мочалом и обтягиваются холстом.
После этого прибор обшивается вымоченной и размягченной кожей и в него,
имитируя Labia majora,
вделывается щелеобразно разрезанная резиновая
пластина толщиною в четыре-пять миллиметров (резина берётся серая, сплошная,
какая идёт обычно на подклейку подошв). Теперь, когда главную составную
часть аппарата, его, так сказать, душу, можно считать готовой, необходимо
сладить..." -- но "сладить" упёрлось в макушку спящего и дальнейший текст
ныряет под всклокоченные волосы спящего, огибая какими-то "принадл... хотя и
не... способ проф. Шульце... просп..." выпуклую линию лба и горбину носа с
ритмически вздувающейся и опадающей ноздрёй.
Что это? За стеной зашлёпали туфли, загудел -- металлическим шмелем -примус,
а колун, втискиваясь в полено, начал с ним глухую и гулкую возню на
кухонном полу. Двулюд-Склифский вздрагивает, сдёргивает голову со строк и
протирает глаза. Дочитаю: нет, -- Двулюд захлопнул книгу и позёвывая
подходит к умывальнику. Затем шесть металлических орлов вклёвывается в шесть
петель серой студенческой куртки. За стеной слева часы, с ржавым прихрипом,
кашляют девять раз кряду. Мой поставщик фактов прячет приглаженные вихры под
синий околыш фуражки и толкает дверь. Теперь фантазии надо опуститься на
пятки и глядеть в оба: действие предоставляется Двулюд-Склифскому.
I
Дверь в аудиторию глухой доской отделяла зачёркнутые номера от
незачёркнутых. Дюжина незачёркнутых бродила около надверного списка,
влистываясь в книги, налипая спинами и локтями на стены и выступы
подоконников. От времени до времени истёртая ручка шевелилась и дверные
створки, разомкнувшись, выпускали отэкзаменовавшегося. "Следующий".
Склифский переступил порог. Сверху -- белые разлёты свода. Ниже глаз -в
чернильных пятнах, зелёное сукно. Слева -обвислое,
мучительно
шевелящиеся
лопатки студента, наклонившего пунцовые уши навстречу вопросам
экзаменатора. Стул под студентом, встав на передние ножки, изгибью задних
лягал воздух. Из-за его спины нет-нет взмётывались манжеты приват-доцента и
в гулкое гуденье из-под ворошащихся лопаток вцеживался острый говорок. Стул
у правого выступа стола был свободен. Красное вздутое лицо под седыми иглами
моргнуло Двулюду из-под очков: тяните. Он подошёл и перевернул картонный
квадрат: 39.
-- Что там у вас? М-мм... "фантом; его принадлежности;
основные
упражнения". Так. Никита.
Расторопный служитель метнулся к препарату, и на Двулюд-Склифского,
повизгивая колёсиками, покатился, пяля деревянные обрубки ног и раскачиваясь
дальше, отдёргивайтесь с строк -оставьте
меня наедине с моим рассказом.
Впрочем, я буду лишь пересказчиком: мне принадлежат только слова, а
Двулюд-Склифскому. Проверить его бытие,
Стр.1