Вячеслав Иванов и Михаил Гершензон
ПЕРЕПИСКА ИЗ ДВУХ УГЛОВ
"АЛКОНОСТ"
ПЕТЕРБУРГ 1921
ОТ ИЗДАТЕЛЬСТВА.
Письма эти, числом двенадцать, писаны летом 1920 года, когда оба друга жили вдвоем в одной комнате,
в здравнице <для работников науки и литературы> в Москве.
Настоящее издание отпечатано в Девятой Государственной типографии в количестве двух тысяч
экземпляров <Р.В.Ц.>
M.О. Гершензону.
Знаю, дорогой друг мой и сосед по углу нашей общей комнаты, что вы усомнились в личном бессмертии
и в личном Боге. И не мне, казалось бы, отстаивать перед вами права личности на ее метафизическое
признание и возвеличение. Ибо, по истине, я не чувствую в себе самом ничего, могущего притязать на
вечную жизнь. Ничего, кроме того, что уже во всяком случае не я, кроме того всеобщего и вселенского
во мне, что связует и духовно осмысливает, как некий светлый гость, мое ограниченное и неизбежновременное
существование во всей сложности его причудливого и случайного состава. Но мне кажется
все же, что этот гость не даром посетил меня и во мне "обитель сотворил". Цель его, думается мне,
одарить гостеприимца непонятным моему рассудку бессмертием. Моя личность бессмертна не потому,
что она уже есть, но потому, что призвана к возникновению. И как всякое возникновение, как мое
рождение в этот мир, - оно представляется мне прямым чудом. Ясно вижу, что не найти мне в моей
мнимой личности и ее многообразных выражениях ни одного атома подобного хотя бы только зародышу
самостоятельного истинного (т.е. вечного) бытия. Я - семя, умершее в земле; но смерть семени - условие
его оживления. Бог меня воскресит, потому что Он со мною. Я знаю его в себе, как темное рождающее
лоно, как то вечно высшее, чем преодолевается самое лучшее и священнейшее во мне, как живой
бытийственный принцип, более содержательный чем я, и потому содержащий, в ряду других моих сил и
признаков, и признак личного сознания, мне присущий. Из Него я возник и во мне Он пребывает. И если
не покинет меня, то создаст и формы Своего дальнейшего во мне пребывания, т.е. мою личность. Бог не
только создал меня, но и создает непрерывно, и еще создаст. Ибо, конечно, желает, чтобы и я создавал
Его в себе и впредь, как создавал доселе. Не может быть нисхождения без вольного приятия; оба подвига
в некотором смысле равноценны, и приемлющее становится равным по достоинству нисходящему. Не
может Бог меня покинуть, если я не покину Его. Итак, внутренний закон любви, в нас начертанный (так
как мы без труда читаем его незримую скрижаль), - уверяет нас, что прав ветхозаветный псалмопевец,
когда он говорит Богу: "Ты не оставишь души моей во аде, и не дашь святому Твоему увидеть тление". -
Вот о чем, добрый сосед, думаю я про себя в своем углу, так как вы пожелали это знать. А Вы что
скажете мне в ответ из другого угла того же квадрата?
В.И.
17 июня 1920 г.
II
В.И. Иванову.
Нет, В.И., не усомнился я в личном бессмертии и, подобно вам, знаю личность вместилищем подлинной
реальности. Но об этих вещах, мне кажется, не надо ни говорить, ни думать. Мы с вами, дорогой друг,
Стр.1