БИБЛИОГРАФИЯ Как бы то ни было, но характерно то, что Казандзакис всегда видел в Ленине не политического вождя, не революционера и не мыслителя, а пророка новой веры. <...> «Нашему миру нужны герои, которые одновременно были бы и святыми», — сказал Казандзакис одному швейцарскому журналисту за несколько недель до своей смерти. <...> В последние годы жизни он нашел такого героя в лице своего друга, мыслителя и гуманиста Альберта Швейцера. <...> Именно образ Швейцера и вдохновил его написать книгу о деяниях святого Франциска Ассизского*. <...> В последние дни своей жизни Казандзакис остро ощущал, что мир находится на краю гибели и что если он и будет спасен, то лишь благодаря героям, которые наподобие Франциска Ассизского и Альберта Швейцера — будут одновременно и святыми. <...> Потому что для того, кто борется именно в отсутствии надежды — по убеждению Казандзакиса — и есть залог свободы. <...> ОТ «ПРИСКАЗКИ» ДО «СОВЕТСКОЙ РОССИИ» (Шестой том Кратко й литературной энциклопедии) В самиздатовской статье «Трактат о прелестях кнута» неизвестный автор**, исследуя первые пять томов Краткой литературной энциклопедии, занялся «математикой богов» — подсчетом жертв всех «кругов» сталинской деспотии, погнавшей русскую литературу на этапы и за колючую проволоку. <...> 217 ГРАНИ № 85 Начальные тома КЛЭ, говорит автор статьи, назвали «а) 138 писателей, о которых кратко сказано: 'Незаконно репрессирован, реабилитирован посмертно'; б) 22 писателя, о которых этого не сказано (возможно, потому, что к моменту составления 1-го тома о них еще не было сведений), но это можно подозревать по ряду биографических данных. <...> ». 160 смертей на половину алфавита, на первые пять томов КЛЭ! <...> 160 человеческих судеб, которые невозможно было замолчать, в длинном «закрутившемся» конце потерь советской литературы, о которых напомнил миру А. И. Солженицын в своем историческом письме 4-му Всесоюзному съезду советских писателей (16 мая 1967 года): «.их было боле е шестисо т — ни в чем не <...>