Я. А. ПЕНЬКОВА К ВОПРОСУ О СЕМАНТИКЕ ТАК НАЗЫВАЕМОГО БУДУЩЕГО СЛОЖНОГО II… <...> В ДРЕВНЕРУССКОМ ЯЗЫКЕ (НА МАТЕРИАЛЕ «ЖИТИЯ АНДРЕЯ ЮРОДИВОГО»)* В русистике за формой так называемого будущего сложного II (ниже — конструкция будет + -л), представляющей собой элевое причастие в соединении с формами презенса1 на2 от основы буд-, не закрепилось общего терми, что, по-видимому, является следствием отсутствия единства в вопросах, касающихся семантики и грамматического статуса данной структуры. <...> До сих пор остается открытым вопрос о том, являлась ли конструкция будет + -л исключительно относительным будущим временем или же имела также и модальное значение. <...> 1 Вслед за А. В. Исаченко [Исаченко 2003: 411] под формами презенса понимаются синтетические формы настоящего-будущего времени обоих видов. <...> К вопросу о семантике так называемого будущего сложного II… <...> Близка к трактовке А. И. Соболевского и позиция Н. Н. Дурново, который также указывает на функцию предшествования и, вслед за Ф. И. Буслаевым, на условность семантики будет + -л [Дурново 1913: 90]. <...> Основоположником модального подхода к интерпретации семантики рассматриваемой структуры следует, по-видимому, признать А. А. Потебню. <...> Хотя на близость значения будет + -л к условному указывалось еще в работах А. Х. Востокова и Ф. И. Буслаева, именно А. А. Потебня впервые заговорил о том, что будет + -л может терять отношение к будущему, «получив при этом модальный оттенок вероятности, или предполагаемости», и считает главным в семантике структуры именно «откровение того, что оно [событие] уже совершилось» [Потебня 1888: 291]. <...> В дальнейшем Г. А. Хабургаев [Горшкова, Хабургаев 1981/1997: 316— 319] и его ученица Э. К. Мустафина [Мустафина 1984] выдвинули предпо 152 Я. А. Пеньк о ва ложение о том, что носителем модального значения «возможного выявления, обнаружения признака. или действия» является сама основа буд-, и это значение присуще почти всем глагольным образованиям от этой основы: формам презенса, имперфекта <...>