А нам, выходцам из нерусской и даже неславянской Риги, нравится другая Европа — ветхая Европа бюргерских городков, Европа черепичных крыш, булыжных мостовых, узких, как коридоры коммунальных квартир, улиц. <...> У нас дома всегда были немецкие елочные игрушки. <...> Игрушки эти делают из невесомого стекла и присыпают какой-то крошкой, похожей на сахарную пудру. <...> В немецких игрушках, как в сушеных грибах, дух германского уюта находился в исключительно концентрированном виде. <...> В Ротенбурге — в разгар лета — шла бойкая торговля рождественским товаром — стеклянными звездами, восковыми свечами и, конечно, деревянными щелкунчиками. <...> Там, в игрушечном королевстве Ротенбурга, нам показалось что-то символическое в молодцеватой, блестящей от лака и все же грустной мордочке щелкунчика. <...> 149 Ведь это немцы первыми придумали украшать елку, класть в детские чулки игрушки и долгими рождественскими ночами рассказывать страшные истории. <...> Ротенбург — это город, которому никто не помешал сохранить стиль целиком. <...> Гармония эта исключительно подходит к бюргерской душе. <...> И поэтому шедевр, в котором она проявляется в идеальном выражении, тоже бюргерский. <...> ЛЮБОВЬ ЗА ДЕНЬГИ Бюргеры неотделимы от денег, деньги от труда, труд от бюргерской морали. <...> Этот вечный антагонизм проистекает не из того, что толпа ненавидит анапест, абстрактную живопись, додекафонию. <...> С этим толпа еще примириться может, но ее бесит, что поэт не хочет работать. <...> Античной толпе противостоял не столько поэт, сколько философ. <...> ТАКИЕ ДЕЛА В Ротенбурге мы жили в отеле „Тильман Рименшнайдер". <...> Через 21 год Рименшнайдер — бургомистр Вюрцбурга и очень богатый человек — принял участие в крестьянской войне на стороне восставших, был схвачен властями и посажен в тюрьму. <...> Хороший, классический, естественно, серьезный европейский писатель — это кто-то вроде Томаса Манна. <...> Хороший плохой писатель хватает быка за рога с первой же строчки. <...> Впрочем, именно отсутствие всей этой белиберды <...>