ПУБЛИЦИСТИКА Мариэтта ЧУДАКОВА, Евгений ТОДДЕС ОСЕННИЕ СПОРЫ О ВОЙНЕ И МИРЕ, А ТАКЖЕ НЕКОТОРЫЕ ИДЕЙНЫЕ ПЕРСПЕКТИВЫ 1 Для русской интеллигенции первых послесоветских лет непреодолимо трудным оказалось сочетать свой традиционно культивируемый критицизм и «мечтательную» мораль — с социальной ответственностью и рациональным политическим поведением. <...> Никто не знал ни самого правильного плана, ни того спасителя, кто мог бы его придумать и осуществить, не обидев «народ», — но обличения и насмешки сыпались на президента и правительство (независимо от состава) все пять лет, приутихнув месяца за два-три до летних выборов (когда Зюганов стоял уже на пороге Кремля), с тем чтобы возобновиться после них. <...> Чеченская война, эта непростительная ошибка Ельцина (по нашему мнению, его единственная крупная ошибка), усугубляла коллизию. <...> 10-1G октября 1996 г. 15-242 113 апеллирующий к грубой военно-государственной силе и выдвигающий на первый план геополитическую мифологию — за счет демократических ценностей. <...> Из воздуха слепилась п рисуемая 114 Третьяковым жалостная картинка: «.общество через российские СМИ утверждало, что русские солдаты и генералы как люди хуже чеченцев» (что за вздор, право! что за, как говорил Маяковский, «провинциальный разговорчик»). <...> 3 Война не только изменила соотношение сил внутри Чечни в пользу сепаратистов, но и уродливо перекосила общероссийскую политическую ситуацию, в которой Чечня заняла совершенно непропорциональное место. <...> Не потому война началась, что Чечня имела такое великое значение, а наоборот — она приобрела его потому, что Россия решилась на вторую кавказскую войну. <...> 9), Третьяков пишет: «.не может быть даже речи о приближении к татарстанской модели — Чечня на границе России, а не «внутри» ее, причем в самом тревожном на сегодня регионе этой границы». <...> За нумером десятым значится такое следствие: «безусловное (!) свержение нынешнего режима в России» (ср. лозунг противников де Голля <...>