Книжный разворот Мариэтта Ч у д а к о в а. <...> Его признание, что он не заслужил света, только покой, обросло в булгаковедении множеством в разной степени убедительных толкований. <...> Однако вывод Чудаковой ва жен принципиально: чувство вины за судьбу России в 1917—1920 годах было у писателя горестно неизбывным — и потому не свет, а покой. <...> , свежо и полемично отрефлектированный (рефлексия — любимое слово автора, в статье «Дочь командира и капитанская дочка (реинкарнация героев русской классики»)). <...> ПОВАРЦОВ г. Краснодар 473 Ваш М. Г. Из писем Михаила Леоновича Гаспарова. <...> как об авторе «двух единственных на свете научных книг по английскому стихосложе нию» (хотя исследовательница, добавим, — российского происхож дения!), которые «никто не читает, потому что в моде не факты, а красивые концепции» (с. <...> В Стэнфорде тамошний ас пирант, «страшноватый русский поэтавангардист Алексей Парщи ков», спрашивает Гаспарова: «какой стихотворный размер был у нас государственным? не 5ст. ли ямб? (это чтобы понимать диссидент ство в поэзии)». <...> 474 Кстати, Гаспаров не только переводил и изучал «чужие стихи, но изредка позволял себе сочинять и собственные», правда, «их почему то стеснялся»1 . <...> Племянницефилософу он заявил, что «самая полная формулировка античной жизненной муд рости— не у философов, а в басне Федра: “И радости и горя в жизни поровну”»2 писка, Гаспаров разбирался не только в античной философии, но и во всякой другой, включая современную; всемерно предпочитая объек тивные, научно выверенные факты «красивым концепциям», в 1996 году он выражал надежду: «Чем больше я гляжу на современную ли тературу и науку, тем мне больше кажется, что эпохе субъективизма, начавшейся (скажем) с Ницше и кончающейся с Деррида, осталось уже немного времени. <...> Каждый из собеседни ков по ходу диалога конструирует удобный ему образ собеседника <.> и получает от него именно те ответы, которые ему хочется ус ЗотоваГаспарова А.М. <...>