.» Неромантический Кавказ в лермонтовской поэтике В 1837 году Лермонтов, сосланный на Кавказ, пишет в письме к близкому другу Святославу Раевскому: «С тех пор, как выехал из России, поверишь ли, я находился до сих пор в беспрерывном странствовании, то на перекладной, то верхом; изъездил Линию всю вдоль, от Кизляра до Тамани, переехал горы, был в Шуше, в Кубе, в Шемахе, в Кахетии, одетый почеркесски, с ружьем за плечами; ночевал в чис том поле, засыпал под крик шакалов, ел чурек, пил кахетин ское даже <.> <...> Не случайно в том же самом письме Лермонтов сообщает: «Начал учиться потатарски, язык, который здесь, и вообще в Азии, необходим, как французский в Европе. <...> » А в одном из последних писем (уже в 1841 го ду) через свою бабушку Лермонтов отговаривает млад шего друга и родственника Акима ШанГирея ехать в Америку, противопоставляя ей Кавказ: «Оно и ближе и гораздо веселее». <...> 49 лий авторов и их произведений на кавказскую тему, кото рые сейчас благополучно забыты, а в «лермонтовские» времена были посвоему и в разной степени известны и весьма активно обсуждались. <...> Предисловие к «Журналу Печорина»: «Недавно я уз нал, что Печорин, возвращаясь из Персии, умер». <...> Не говорю уже о том, что «Тамань — самый скверный городишко из всех приморских городов России». <...> Или в «Княжне Мери»: «Вчера я приехал в Пяти горск, нанял квартиру на краю города, на самом высоком месте, у подножия Машука». <...> . Даже журнал Печорина, предполагающий скорее хро нологическую, чем топографическую точность, начинает ся с описания места. <...> «Расставшись с Максимом Максимычем, я живо про скакал Терекское и Дарьяльское ущелья, завтракал в Каз беке, чай пил в Ларсе, а к ужину поспел в Владыкавказ». <...> Некоторые исследователи видят в этом «географиче ском экскурсе» рассказчика параллель со сказкой Лер монтова «АшикКериб», написанной под впечатлением и влиянием кавказского фольклора. <...> АшикКериб поет пес ню: «Утренний намаз творил я в Арзиньянской <...>