Н. А. Раевский
Друг Пушкина Павел Воинович Нащокин
Раевский Н. А. <...> Вы поймете
мои чувства, читатель, при чтении следующих слов: "Я родная внучка Павла Воиновича Нащокина, дочь
его младшего сына Андрея Павлоча, Вера Андреевна Нащокина-Зызина <...> <...> Моя бабушка, жена Павла
Воиновича Нащокина, Вера Александровна Нащокина (Нарская) жила и умерла в нашей семье. <...> Во втором же письме, полном новых и интересных сообщений о ее
предках, Вера Андреевна меня предупредила: "На все интересующие Вас вопросы ко мне я с
удовольствием отвечу". <...> В действительности в это время в России проживали
многочисленные представители рода Нащокиных. <...> В частности, очень неясны и запутанны вопросы о происхождении Веры
Александровны Нащокиной-Нарской и о личности упоминаемого в письме Пушкина к Нащокину
"Леленьки", которого поэт в 1833 году привез из Москвы в Петербург. <...> Языкова, пишет: "Здесь я нашел старшего
брата Языкова, человека чрезвычайно замечательного и которого готов я полюбить, как люблю Плетнева
или Нащокина" (XV, 80).} -- поэт относился с такой нежностью, как к Нащокину. <...> С большой нежностью и теплотой отзывается Пушкин о друге в письмах к жене из Москвы:
"Нащокин здесь одна моя отрада" (11 мая 1836 г.), "Любит меня один Нащокин" (14 и 16 мая того же года)
(XIV, 114, 116). <...> Наталья Николаевна, познакомившись с Павлом Воиновичем в Москве, отнеслась к другу своего
мужа с большой симпатией. <...> В письме поэта от 3 августа того же года юная Наталья Николаевна к словам мужа
"жена тебе кланяется" даже сделала приписку: "И целует" (XIV, 204). <...> Из обращений самого Нащокина к его великому другу приведем лишь два: "Прощай, воскресение
нравственного бытья моего... <...> .
Многолетняя переписка Пушкина и Нащокина свидетельствует об их исключительной
привязанности друг к другу и полной дружеской откровенности. <...> Этот долг поэт с большим трудом уплатил в 1831 году, причем ему отчасти помог П. В.
Нащокин. <...> Как мы увидим, школьное образование Павла
Воиновича было недостаточным, но он много читал <...>
Друг_Пушкина_Павел_Воинович_Нащокин.pdf
Н. А. Раевский
Друг Пушкина Павел Воинович Нащокин
Раевский Н. А. Избранное.
Мн.: Выш. школа, 1978.
OCR Ловецкая Т.Ю.
Неожиданному случаю я был обязан началом моих пушкиноведческих изысканий в Чехословакии,
описанных в книгах "Если заговорят портреты" (1965) и "Портреты заговорили" (1974).
Неожиданным было и начало переписки, которая дала мне возможность подготовить настоящую
работу.
В конце 1966 года, когда у меня оставалось всего несколько экземпляров уже полностью
разошедшейся книги "Если заговорят портреты", я получил письмо из одного подмосковного поселка. На
конверте незнакомый женский почерк. Отправительница обозначена инициалами -- "В. А. Н.".
Вскрываю письмо, и тотчас у меня начинается приступ исследовательской лихорадки. Вы поймете
мои чувства, читатель, при чтении следующих слов: "Я родная внучка Павла Воиновича Нащокина, дочь
его младшего сына Андрея Павлоча, Вера Андреевна Нащокина-Зызина <...> Моя бабушка, жена Павла
Воиновича Нащокина, Вера Александровна Нащокина (Нарская) жила и умерла в нашей семье. Вот
почему мне особенно дорого все, что написано о Пушкине и его семье".
Внучке одного из самых близких друзей поэта (а в последние годы его жизни -- самого близкого)
я, конечно, сейчас же послал свою книжку. Завязалась оживленная переписка. Уговаривать мою новую
корреспондентку не приходилось. Во втором же письме, полном новых и интересных сообщений о ее
предках, Вера Андреевна меня предупредила: "На все интересующие Вас вопросы ко мне я с
удовольствием отвечу".
Вопросов было много. Подробные и точные ответы я получал очень быстро, несмотря на то что
преклонный возраст и слабое здоровье внучки Павла Воиновича, несомненно, делали для нее нелегкой эту
переписку, требовавшую постоянных разысканий в семейном архиве, к счастью, уцелевшем во время
войны. Почтальоны в течение ряда месяцев приносили мне различные по объему и формату заказные
пакеты.
Сейчас в моих папках хранится основательная пачка писем, фотокопии портретов, отлично
изготовленные снимки ряда документов.
Легко было бы заниматься литературными изысканиями, если бы у всех потомков людей
пушкинского времени были такие же внимание и готовность помочь исследователям, что и у Веры
Андреевны Нащокиной-Зызиной.
Ознакомившись с присланными ею материалами, я убедился в том, что в довольно обширной
литературе о Павле Воиновиче, его жене и их потомках приводится немало неточных, а частью и
неверных сведений {Даже в "Русском биографическом словаре" (Пг., 1914, с. 158) ошибочно сказано, что
"фамилия Нащокиных в настоящее время ... угасает". В действительности в это время в России проживали
многочисленные представители рода Нащокиных.}. Ряд биографических подробностей нуждается в
переисследовании. В частности, очень неясны и запутанны вопросы о происхождении Веры
Александровны Нащокиной-Нарской и о личности упоминаемого в письме Пушкина к Нащокину
"Леленьки", которого поэт в 1833 году привез из Москвы в Петербург. Надо также сказать, что и
постоянно цитируемые рассказы Нащокиной о Пушкине остаются, по существу, недостаточно
изученными.
Как мы увидим, впервые публикуемые материалы В. А. Нащокиной-Зызиной дозволяют многое
уточнить и дают окончательное решение нескольких биографических загадок.
Излагая эти новые данные, мне по неизбежности придется коснуться ряда известных фактов и
событий, относящихся к семейству Нащокиных, необходимых для более полного представления как о
личности самого Павла Воиновича (или "Войныча", как иногда называл своего друга Пушкин), так и о
характере его взаимоотношений с поэтом.
* * *
После смерти Дельвига вряд ли к кому-нибудь из друзей-мужчин -- кроме, может быть,
Стр.1