Лажечников И. И.
Внучка панцирного боярина
Лажечников И. И. Собрание сочинений. В 6 томах. Том 1.М.: Можайск--Терра, 1994.
OCR Бычков М. Н.
Посвящается Ал. Ал. Леб...вой
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
I
Был полдень одного из дней августа 1862 года. Летнее солнце, на прощанье с жителями Москвы,
хотело порадовать их еще своими теплыми ласками. В это время ковылял в гору, по правую руку
Кузнецкого моста, господин в светлом пальто английского суровья, просторно сидевшем на худощавом
его теле. Ему казалось лет на шестьдесят, но, может быть, разные житейские невзгоды не поскупились
накинуть несколько лишних лет на его наружность. Соломенная шляпа с широкими полями ограждала от
лучей солнечных его бледное, добродушное лицо. В руке у него был небольшой узел, завязанный в
фуляре. Не занимали его любопытства выставленные в окнах магазинов роскошные вещицы, отчасти
выписанные из-за границы, отчасти делаемые в России под именем иностранных. Продавцы их, тоже
иноземцы, пользуясь пристрастием нашим ко всему заграничному и, может быть, справедливым
недоверием к отечественным изделиям, берут с нас за свои товары по 50 процентов на сто. Иные, накопив
на Руси богатые капиталы, уезжают восвояси, где в благодарность за наше простодушие бранят на весь
свет дикообразную Московию, набившую их карманы своим золотом. Правда, есть благородные
исключения. Между прочими справедливо сохранить память одного из них, Депре, который, умирая в
Париже, завещал похоронить его прах в Москве, где он нажил свое богатое состояние.
Остановился, однако же, старик против магазина Дациаро, всегда привлекавшего к своим окнам
толпу прохожих -- отдохнуть ли он хотел, или взглянуть на картины. Вероятно, он был близорук, потому
что, уставив глаза в окно, прищурился и наложил ладонь на стекло окна, по которому переливались лучи
солнечные. Вскоре подошел другой господин, молодой, и, став подле него, приступил к такому же
созерцательному безделью. Хотя на нем было широкое летнее пальто, но в посадке его стана видно было,
что он привык носить военный мундир и, вероятно, только что недавно скинул его.
-- Ее уже нет,-- - сказал с грустью старик, качая головой.
-- Кого? -- спросил его поручик, посмотрев на него с удивлением.
Старик был, видимо, из таких личностей, которые в минуты особенного настроения души готовы
излить ее хоть незнакомцу. По природе ли, или исходивши жизнь под гнетом разных тяжких
обстоятельств, или от старости, они склоняются к детству.
-- Здесь,-- отвечал он, поощряемый к откровенности светлым взглядом и добрым, приятным лицом
своего спутника,-- была раскрашенная английская гравюра-невеличка, но как много говорила она сердцу!
На ней изображена была красивая молодая женщина. У полуобнаженной груди ее лежал младенец. Видно
было, она только что откормила его. Ребенок засыпал и сквозь сладкий сон улыбался ангельской улыбкой.
Если бы вы видели, как смотрела мать на свое дитя. Любовь и блаженство выражались в голубых глазах
ее. Да, сударь, блаженство -- это чувство от неба; счастье называю я наслаждением земным.
-- Жаль, что я не видел этой картинки,-- сказал молодой человек, вглядываясь в старика и занятый
более его личностью, чем разговором о картинке.
-- Очень жаль, вы потеряли несколько минут самого чистого душевного удовольствия. Однако же,
когда я бывал здесь, она мало занимала смотревших на здешнюю выставку. Я был, по-видимому, один,
кого она приковывала к себе.
-- Ныне ведь нужны предметы более пикантные, раздражающие чувства.
-- Так, так. Вот, например, перед нами обнаженные, купающиеся женщины; их сторожит из-за
засады деревьев воспламененный взгляд юноши, заметьте -- юноши. Он, кажется, хотел бы превратиться в
волну, которая скатывается по их прекрасным формам.
-- У нас ныне,-- заметил молодой человек,-- не только юношей, но и детей нет.
Стр.1