Александр Иванович Куприн
Allez! [1]
В издании 1905 г. рассказ имел название "Вперед!"
Текст сверен с изданием: А. И. Куприн. Собрание сочинений в 9 томах. Том 2. М.: Худ.
литература, 1971. С. 236 - 240.
[1] - Вперед, марш! (фр.)
Этот отрывистый, повелительный возглас был первым воспоминанием mademoiselle Норы из ее
темного, однообразного, бродячего детства. Это слово раньше всех других слов выговорил ее слабый,
младенческий язычок, и всегда, даже в сновидениях, вслед за этим криком вставали в памяти Норы: холод
нетопленной арены цирка, запах конюшни, тяжелый галоп лошади, сухое щелканье длинного бича и
жгучая боль удара, внезапно заглушающая минутное колебание страха.
- Allez!.. В пустом цирке темно и холодно. Кое-где, едва прорезавшись сквозь стеклянный купол,
лучи зимнего солнца ложатся слабыми пятнами на малиновый бархат и позолоту лож, на щиты с
конскими головами и на флаги, украшающие столбы; они играют на матовых стеклах электрических
фонарей и скользят по стали турников и трапеций там, на страшной высоте, где перепутались машины и
веревки. Глаз едва различает только первые ряды кресел, между тем как места за ложами и галерея совсем
утонули во мраке.
Идет дневная работа. Пять или шесть артистов в шубах и шапках сидят в креслах первого ряда
около входа в конюшни и курят вонючие сигары. Посреди манежа стоит коренастый, коротконогий
мужчина с цилиндром на затылке и с черными усами, тщательно закрученными в ниточку. Он обвязывает
длинную веревку вокруг пояса стоящей перед ним крошечной пятилетней девочки, дрожащей от волнения
и стужи. Громадная белая лошадь, которую конюх водит вдоль барьера, громко фыркает, мотая выгнутой
шеей, и из ее ноздрей стремительно вылетают струи белого пара. Каждый раз, проходя мимо человека в
цилиндре, лошадь косится на хлыст, торчащий у него из-под мышки, и тревожно храпит и, прядая, влечет
за собою упирающегося конюха. Маленькая Нора слышит за своей спиной ее нервные движения и дрожит
еще больше.
Две мощные руки обхватывают ее за талию и легко взбрасывают на спину лошади, на широкий
кожаный матрац. Почти в тот же момент и стулья, и белые столбы, и тиковые занавески у входов - все
сливается в один пестрый круг, быстро бегущий навстречу лошади. Напрасно руки замирают, судорожно
вцепившись в жесткую волну гривы, а глаза плотно сжимаются, ослепленные бешеным мельканием
мутного круга. Мужчина в цилиндре ходит внутри манежа, держит у головы лошади конец длинного бича
и оглушительно щелкает им...
- Allez!..
А вот она, в короткой газовой юбочке, с обнаженными худыми, полудетскими руками, стоит в
электрическом свете под самым куполом цирка на сильно качающейся трапеции. На той же трапеции, у
ног девочки, висит вниз головою, уцепившись коленами за штангу, другой коренастый мужчина в
розовом трико с золотыми блестками и бахромой, завитой, напомаженный и жестокий. Вот он поднял
кверху опущенные руки, развел их, устремил в глаза Норы острый, прицеливающийся и
гипнотизирующий взгляд акробата и... хлопнул в ладони. Нора делает быстрое движение вперед, чтобы
ринуться вниз, прямо в эти сильные, безжалостные руки (о, с каким испугом вздохнут сейчас сотни
зрителей!), но сердце вдруг холодеет и перестает биться от ужаса, и она только крепче стискивает тонкие
веревки. Опущенные безжалостные руки подымаются опять, взгляд акробата становится еще
напряженнее... Пространство внизу, под ногами, кажется бездной.
- Allez!..
Она балансирует, едва переводя дух, на самом верху "живой пирамиды" из шестерых людей. Она
скользит, извиваясь гибким, как у змей, телом, между перекладинами длинной белой лестницы, которую
внизу кто-то держит на голове. Она перевертывается в воздухе, взброшенная наверх сильными и
страшными, как стальные пружины, ногами жонглера в "икарийских играх". Она идет высоко над землей
по тонкой, дрожащей проволоке, невыносимо режущей ноги... И везде те же глупо красивые лица,
Стр.1