Вадим ПЕРЕЛЬМУТЕР
"ПРОЗЁВАННЫЙ ГЕНИЙ"
С сегодняшним днём я не в ладах, но
меня любит вечность. <...> Сигизмунд Кржижановский
Тусклое белесое пространство, из глубины которого бесконечной чередою
движутся, наступают на зрителя изрешеченные пулями плоские деревянные
мишени, людские силуэты анфас... <...> Эту картину я увидел в начале 1990 года в старом клубе МГУ, что на
Моховой, где выставляла свои работы одна из множества нынешних групп
художников. <...> И, конечно, знать
не знает, что написал картину "на тему" новеллы Сигизмунда Кржижановского
"Мишени наступают", сочинённой в 1927 году, на исходе десятилетия попыток
раздуть отечественную революцию "в мировой пожар" (разумеется, "на горе всем
буржуям", не себе же!), до сих пор не опубликованной, хранящейся в архиве,
где её читали человека три-четыре, не больше. <...> Если так, то идеям (или, как он
предпочитал называть, "темам") Кржижановского присуща особенная, редкостная
прочность: многие годы беспрерывно дующих переменчивых и резких ветров им не
повредили. <...> Первая книга прозы Кржижановского -- "Воспоминания о будущем" (так
называется повесть 1929 года) -- вышла в 1989 году. <...> Прозёванный гений", -- написал в дневнике Георгий Шенгели, услышав о
смерти Кржижановского. <...> Полиглот,
филолог, историк театра, музыковед, исследователь психологии творчества, он
и вне писательства нашёл бы применение своим способностям, знаниям, уму и
необыкновенной работоспособности. <...> Можно
посочувствовать критикам, решавшим задачу, не имеющую решения, и потому
вынужденным подгонять её под заранее известный и фальшивый ответ: против них
была не только действительность, но и история литературы, от Овидия до
Вольтера, Мицкевича, Герцена. <...> Помнится, в
предисловии к томику стихов Бунина, язвительного противника декадентства,
было -- в доказательство творческого упадка -- процитировано его позднее
стихотворение <...>
Прозёванный_гений.pdf
Вадим ПЕРЕЛЬМУТЕР
"ПРОЗЁВАННЫЙ ГЕНИЙ"
С сегодняшним днём я не в ладах, но
меня любит вечность.
Сигизмунд Кржижановский
Тусклое белесое пространство, из глубины которого бесконечной чередою
движутся, наступают на зрителя изрешеченные пулями плоские деревянные
мишени, людские силуэты анфас...
Эту картину я увидел в начале 1990 года в старом клубе МГУ, что на
Моховой, где выставляла свои работы одна из множества нынешних групп
художников. Имя автора ничего не сказало. Выяснилось только, что живёт он то
ли в Пензе, то ли в Перми, то бишь вдалеке от Москвы, что ему нет ещё и
тридцати, что выставляется в столице чуть ли не впервые. И, конечно, знать
не знает, что написал картину "на тему" новеллы Сигизмунда Кржижановского
"Мишени наступают", сочинённой в 1927 году, на исходе десятилетия попыток
раздуть отечественную революцию "в мировой пожар" (разумеется, "на горе всем
буржуям", не себе же!), до сих пор не опубликованной, хранящейся в архиве,
где её читали человека три-четыре, не больше.
Говорят, идеи носятся в воздухе. Если так, то идеям (или, как он
предпочитал называть, "темам") Кржижановского присуща особенная, редкостная
прочность: многие годы беспрерывно дующих переменчивых и резких ветров им не
повредили.
Думаю, что Кржижановского описанное совпадение не сильно бы удивило. Он
знал, что пришёлся русской литературе не ко времени: "Я живу на полях книги,
называемой "Общество". Знал и то, что "промах судьбы" небезнадёжен: "Я живу
в таком далёком будущем, что моё будущее мне кажется прошлым, отжитым и
истлевшим". О том же -- строка, взятая эпиграфом к этим заметкам: будничная,
не выделяющаяся в его "Записных тетрадях" среди прочих фраз, афоризмов,
заглавий, неологизмов, конспективно набросанных неосуществлённых -- и
осуществлённых -- фабул и сюжетов. Впрочем, тут же, неподалёку, можно
обнаружить предчувствие неутешительное: "Моя жизнь -- сорокалетнее
странствование в пустыне. Земля обетованная мне будет предложена с заступов
могильщиков".
Без малого двадцать лет -- с двадцать третьего по сорок первый -- он
пытался издать книгу. А потом перестал. И бросил писать.
Первая книга прозы Кржижановского -- "Воспоминания о будущем" (так
называется повесть 1929 года) -- вышла в 1989 году. Через тридцать девять
лет после смерти писателя. И через два года после незамеченного и
неотмеченного столетия со дня его рождения. За ней последовала вторая -"Возвращение
Мюнхгаузена". Теперь пришёл черед третьей.
"Гений: снежный ком, умеющий превратиться в лавину" (С.Кржижановский.
Записные тетради).
"Прозёванный гений", -- написал в дневнике Георгий Шенгели, услышав о
смерти Кржижановского.
Новеллы и повести его сейчас переводятся на французский, немецкий,
английский. Не исключено, что первое собрание его сочинений выйдет не
по-русски.
Он мог уехать из России. В начале двадцатых годов препятствия тому, если
и были, не выглядели непреодолимыми. И хотя такого рода гадания всегда
условны, скорей всего его судьба сложилась бы благополучно. Полиглот,
филолог, историк театра, музыковед, исследователь психологии творчества, он
Стр.1