Керн (Маркова-Виноградская) Анна Петровна
Из воспоминаний о моем детстве
Керн (Маркова-Виноградская) А. П. Воспоминания о Пушкине. <...> Еще одно, последнее сказанье -И летопись окончена моя... <...> Роскошная обстановка и любовь среды, окружающей детство, благотворно действуют на все существо
человека, и если вдобавок, но счастливой случайности, не повредят сердца, то выйдет существо,
презирающее все гадкое и грязное, не способное ни на что низкое и отвратительное, не понимающее
подкупности и мелкого расчета. <...> Я родилась в Орле, в доме моего деда Ивана Петровича Вульфа1, который был там губернатором. <...> Бабушка моя Анна Федоровна, дочь Федора Артамоновича Муравьева2, ездила со всем своим
семейством в Петербург в конце прошлого века к брату Николаю Муравьеву, бывшему С. <...> Петербургскому обер-полицмейстеру, по случаю женитьбы его на Наталии Васильевне Апраксиной,
очень богатой, некрасивой, сварливой и скупой... <...> Во время поездки моей бабушки в Петербург мать моя Екатерина Ивановна 3 вышла замуж за
Петра Полторацкого4, сына Марка Федоровича5 и известной Агафоклеи Александровны, рожденной
Шишковой 6; а брат ее Николай Иванович Вульф7 женился на Прасковье Александровне Вындомской. <...> От последнего брака произошли: друг Пушкина Алексей
Николаевич Вульф, сестра его Анна Николаевна, с которою я была дружна всю жизнь, Вревская
Евпраксея8 и другие. <...> Мать моя часто рассказывала, как ее огорчало, что сварливая и капризная Прасковья
Александровна не всегда отпускала ко мне кормилицу своей дочери Анны, родившейся 3 месяцами ранее
меня, пока мне нашли другую. <...> Он был добр, великодушен,
остроумен по-вольтеровски, достаточно по тогдашнему времени образован и глубоко проникнут учением
Энциклопедистов, но у него было много задористости и самонадеянности его матери Агафоклеи
Александровны, урожденной Шишковой, побуждавших его капризничать <...>
Из_воспоминаний_о_моем_детстве.pdf
Керн (Маркова-Виноградская) Анна Петровна
Из воспоминаний о моем детстве
Керн (Маркова-Виноградская) А. П. Воспоминания о Пушкине.
Сост., вступ. ст. и примеч. А.М. Гордина. -М.: Сов. Россия, 1987.
OCR Ловецкая Т.Ю.
"Еще одно, последнее сказанье -И
летопись окончена моя..."
Февраль 1870 г. Лубны
Начну с начала. Не думайте, почтенный мой читатель (если я удостоюсь такового иметь), что
начало ничего не значит; напротив, я убедилась долгим опытом, что оно много и много значит!
Роскошная обстановка и любовь среды, окружающей детство, благотворно действуют на все существо
человека, и если вдобавок, но счастливой случайности, не повредят сердца, то выйдет существо,
презирающее все гадкое и грязное, не способное ни на что низкое и отвратительное, не понимающее
подкупности и мелкого расчета. Дайте только характер твердый и правила укрепите; но, к несчастию,
пока все или почти все родители и воспитатели на это-то и хромают; они почти сознательно готовы
убивать, уничтожать до корня все, что обещает выработаться в характер самостоятельный в их детях. Им
нужна больше всего покорность и слепое послушание, а не разумно проявляющаяся воля...
Я родилась в Орле, в доме моего деда Ивана Петровича Вульфа1, который был там губернатором.
Мне и теперь случалось встречать старожилов, вспоминающих о нем с благоговением, как о высокой и
благодетельнейшей личности. Я часто повторяюсь в моих воспоминаниях об этом бесподобном человеке,
но мне бы хотелось, чтобы узнали все, как он расточал когда-то всем окружающим благодеяния и ласки. Я
опять обращусь к нему впоследствии; но теперь довольно.
Бабушка моя Анна Федоровна, дочь Федора Артамоновича Муравьева2, ездила со всем своим
семейством в Петербург в конце прошлого века к брату Николаю Муравьеву, бывшему С.Петербургскому
обер-полицмейстеру, по случаю женитьбы его на Наталии Васильевне Апраксиной,
очень богатой, некрасивой, сварливой и скупой... Брак был по расчету... Заключено было условие между
ними, что оставшийся в живых получит все состояние умершего... Николай Федорович умер прежде
Наталии Васильевны, и она присоединила 70 душ его к своим 2000 и 50 лет после него жила и играла в
карты...
Во время поездки моей бабушки в Петербург мать моя Екатерина Ивановна3 вышла замуж за
Петра Полторацкого4, сына Марка Федоровича5 и известной Агафоклеи Александровны, рожденной
Шишковой 6; а брат ее Николай Иванович Вульф7 женился на Прасковье Александровне Вындомской.
Это была замечательная пара. Муж нянчился с детьми, варил в шлафроке варенье, а жена гоняла на корде
лошадей или читала Римскую историю... От последнего брака произошли: друг Пушкина Алексей
Николаевич Вульф, сестра его Анна Николаевна, с которою я была дружна всю жизнь, Вревская
Евпраксея8 и другие.
После этих свадеб дедушка получил место губернатора в Орле и поехал туда с бабушкой и двумя
парами новобрачных.
Я родилась под зеленым штофным балдахином с белыми и зелеными страусовыми перьями по
углам 11-го февраля 1800 года. Обстановка была так роскошна и богата, что у матери моей нашлось под
подушкой 70 голландских червонцев, положенных посетительницами {Эти червонцы занял Иван
Матвеевич Муравьев-Апостол9 в 1807 году. Он был тогда в нужде. Впоследствии он женился на богатой и
говорил, что женился на целой житнице, но забыл о долге... Что, если бы наследники вспомнили о нем и
помогли мне теперь в нужде?.. (Примеч. А.П. Керн.)}.
Мать моя, восторженно обрадованная моим появлением, сильно огорчалась, когда не умели
устроить так, чтобы она могла кормить; от этого сделалось разлитие молока, отнялась нога, и она хромала
всю жизнь.
Мать моя часто рассказывала, как ее огорчало, что сварливая и капризная Прасковья
Александровна не всегда отпускала ко мне кормилицу своей дочери Анны, родившейся 3 месяцами ранее
Стр.1