166 вых вполне понятно и совершенно прозрачно, то живая статуя (между прочим, довольно мило танцующая) так и осталась загадочным образом режиссерской фантазией. <...> Залатать пробоину не удалось и Христине Зайфиди, исполняющей, если верить программке, роль певицы Груни, похожей на куклу-марионетку, в сопровождении маленького оркестрика (своеобразный “привет” от Роберта Уилсона, чей ореол то и дело проступает сквозь смутный образ спектакля). <...> Все второстепенные персонажи в постановке Азарова и вовсе появляются с выбеленными лицами, словно мертвецы, заглянувшие с того света поприветствовать будущего “соседа”. <...> Безусловно, Денис Азаров к материалу подошел серьезно, со всей ответственностью, что, собственно, и не пошло на пользу постановке. <...> Желание режиссера “поговорить о наболевшем” и “заставить задуматься” всю эту толпу обывателей видно чересчур хорошо. <...> Неспроста же Подсекальников в конце первого Критика. <...> И снова эти бесконечно скучные массовые сцены ни о чем и, наконец, финальный монолог главного героя. <...> “Маленький человек” Подсекальников вдруг превращается в настоящего партийного лидера: что-то доказывает, призывает, декларирует. <...> Скорее наоборот, готов стать живым идеологом, ведь, как уже было сказано, “в настоящее время люди, которые хотят умирать, не имеют идеи, а люди, которые имеют идею, не хотят умирать”. <...> Итог, увы, оказался предсказуем: замахнувшись на социально-политическую сатиру, молодой режиссер решил прокричать об этом на всю театральную Москву. <...> Анастасия Чернышова Портрет артиста в старости “Минетти” Т. <...> Вахтангова Австрийский драматург Томас Бернхард был великим мистификатором и в свои пьесы вносил много игры, путаницы. <...> Брал в качестве героев своих знакомых актеров. <...> Эта пьеса названа в честь знаменитого немецкого актера Бернхарда Минетти (1905—1998). <...> Биография и характер героя этого произведения близки скорее к самому Томасу Бернхарду, чем к прототипу. <...> Именно драматург был неуравновешенным <...>