КАМИНСКОЙ Пусть простят уважаемые читатели стиль и жанр этой публикации, вероятно, не вполне приемлемый для научнопрактического журнала. <...> Но это особая — человеческая — рубрика, и говорить в ней хочется языком не цифр и фактов, а чувств и отношений. <...> Потому что об этом человеке хочется говорить светло и искренне, не втискивая долгую насыщенную жизнь и профессиональную судьбу в жанр некролога. <...> Саму идею этой рубрики когда-то Валентина Ивановна очень приветствовала, потом сетовала, что мало пишем о людях («за машинами у вас людей не видно»), но наотрез отказывалась, чтобы в каком-то из номеров эту рубрику мы посвятили ей: «Вот меня не будет, тогда и напишите». <...> И все же ее удалось убедить в том, что о людях надо помнить, когда они живы, оценивать их труд и заслуги при жизни, перенимать опыт и спрашивать мудрого совета на этом свете — только так не прекращается профессия, переходят по наследству идеи. <...> Но все получилось так, как задумала сама Валентина Ивановна. <...> Помню знакомство с ней, навсегда отпечатавшее в душе внутреннюю силу Валентины Ивановны, которая проявлялась во всем — взгляде, жестах, речи, всем ее облике. <...> Тогда наш журнал только начинал свое становление, и нам нужен был консультант по вопросам гидромеханизации. <...> Специалисты из разных городов сходу называли одну фамилию — Каминская. <...> Еще тогда подумалось: такая непростая, скорее мужская профессия, требующая не только профессионализма, но и чисто физической выносливости, — разве по силам женщине? <...> Нам удалось познакомиться только в Москве, куда мы приехали на очередной съезд гидромеханизаторов. <...> Валентина Ивановна, невысокая, хрупкая, немолодая, но статная и выглядящая настоящей леди, никак не увязывалась в моем сознании с гидромеханизацией. <...> Она была среди участников съезда единственной женщиной, и после доклада мужчины приветствовали ее стоя. <...> Ее пытливый взгляд выражал поддержку, и какая-то особая энергетика давала ощущение внутреннего родства <...>