Швейцер охотно побывал у Черчилля, однако на приглашение Геббельса приехать и быть гостем правительства ответил отказом. <...> Жену (она была еврейкой) с дочерью Швейцер сумел переправить в Швейцарию, там они были в безопасности, но некоторые верные друзья и помощники Швейцера, евреи по национальности, не смогли вырваться из оккупированной Европы и погибли. <...> Сам он снова вернулся в Африку; на этом континенте тоже шли военные действия — сражались немецкие войска и «французская колониальная армия», которая, вопреки приказу Петена, встала на сторону антигитлеровской коалиции. <...> Выручали американские друзья, но и от них посылки приходилось ждать иногда около года. <...> Труднее было побороть ощущение бессмысленности лечебной работы, в то время как на полях сражений, в лагерях смерти, да и в мирных городах от бомбежек и голода погибают миллионы людей. <...> В Африке не было возможности играть на органе, но друзья подарили Швейцеру рояль с органными педалями, и часто после трудного дня в госпитале ночью в тропическом лесу звучала музыка Баха. <...> В последний раз Швейцер выступил на органном концерте по случаю дней памяти Баха в Страсбурге, когда ему было 80 лет, и снова поразил слушателей глубиной интерпретации музыки любимого композитора. <...> Вот описание вечера в госпитале из книги «Письма из Ламбарене»: «Сиделки с рукоделием в руках заходят друг к другу в гости. <...> Врачи углубляются в изучение медицинских журналов, но притом настороженно прислушиваются: не донесется ли с реки шум моторной лодки, которая может привезти нам новых больных. <...> После десяти часов в большинстве комнат уже гаснет свет. <...> Во-первых, не надо забывать об африканских цикадах и жабах, с девяти вечера и до двух часов ночи не прекращающих громкого шума. <...> В доме для белых пациентов к тому же иногда неделями живут матери с новорожденными, которые днем, как правило, спят, а по ночам поднимают крик. <...> Случается, ктонибудь из душевнобольных (иногда этим занимаются несколько <...>