Аксютин Ю.В.,
доцент кафедры новейшей
истории России
Московского педагогического университета
Общественные настроения в СССР
(1953 - 1982 гг.) <...> Рассказы этих людей, а главное высказанное ими личное отношение к тому
или иному событию, к тому или иному политическому лидеру, дали возможность и некоторые основания для того, чтобы попробовать выявить
количественные оценки различных секторов спектра политических
настроений и предпочтений времѐн «оттепели» и «застоя», проследить динамику популярности Хрущѐва и Брежнева. <...> Они часто не точны в
силу ограниченных возможностей человеческой памяти и в значительной
мере окрашены сегодняшним отношением к прошлому. <...> Но общее представление о поставленных проблемах из него
можно вынести, а, следовательно, доклад этот можно рассматривать как
одну из попыток изучения общественно-политической жизни советского
общества,
Смерть Сталина 5 марта 1953 года восприняли болезненно, с болью
в сердце, печально, горестно, подавленно, скорбели об утрате 45 %
опрошенных. <...> Неизбывного горя не испытывали, особенно не расстраивались, без
всяких эмоций отнеслись к происшедшему, а если и соболезновали, то не
очень почти 6 % опрошенных. <...> Сложные чувства и неоднозначное отношение
испытал около 1 % опрошенных. <...> Ощущение грядущих перемен к лучшему
или даже радость испытывал около 3 %. <...> На вопрос, кто
«обладал наибольшими способностями и наибольшим правом руководить
страной»,
Маленкову отдали предпочтение 40 % опрошенных. <...> «Его портрет был
помещѐн на первой газетной полосе» сразу же после похорон Сталина, объясняла свой выбор школьница Г.Н.Щербакова из деревни Бѐхово в
Заокском районе Тульской области. <...> За человека, близкого к Ленину,
принимала его работница дорожно-эксплуатационного участка в Балашихе <...> Но многие (а это
половина тех, кто дал мотивированный ответ) свой тогдашний выбор путают
с последующей сугубо положительной оценкой действий <...>
Общественные_настроения_в_СССР_в_1953_–_1982_гг..pdf
Аксютин Ю.В.,
доцент кафедры новейшей
истории России
Московского педагогического университета
Общественные настроения в СССР
(1953 - 1982 гг.)
Общественные настроения в СССР до самого последнего времени мало
привлекали внимание историков. Считалось, что они полностью или почти
полностью совпадают с общественным мнением, формируемым с помощью
средств массовой информации и агитационно-пропагандистского аппарата.
Даже сводные сведения об откликах населения на те или иные события,
поступавшие в ЦК КПСС с мест и от силовых органов, строились по заранее
заданной схеме: трудящиеся единодушно одобряют действия властей, но
наряду с этим «имеют место отдельные случаи нездоровых, а порой и
враждебных проявлений».
Много интересного об общественных настроениях можно почерпнуть из
ставших достоянием гласности материалов дневникового и мемориального
характера. Однако, оставаясь по сути своей сугубо субъективными, они
свидетельствуют лишь о том, что какое-то мнение было, высказывалось,
даже обсуждалось, но не о том, насколько было распространено и разделялось
другими людьми.
Чтобы как-то восполнить этот недостаток источниковой базы, на факультете
истории, политологии и права Московского педагогического университета
был предпринят сбор массовых устных свидетельств и оценок. По
определѐнной методике в 1994 - 2006 годах был проведѐн опрос полутора
тысяч человек (своих родителей, близких и дальних родственников, просто
знакомых, и даже случайных встречных), помнящих о событиях той эпохи.
Рассказы этих людей, а главное высказанное ими личное отношение к тому
или иному событию, к тому или иному политическому лидеру, дали возможность
и некоторые основания для того, чтобы попробовать выявить
количественные оценки различных секторов спектра политических
настроений и предпочтений времѐн «оттепели» и «застоя», проследить динамику
популярности Хрущѐва и Брежнева.
Да, конечно, устная история собирает наподобие пылесоса всѐ и без
всякого разбора. Как и любые воспоминания о прошлом, устные
свидетельства носят не очень-то надѐжный характер. Они часто не точны в
силу ограниченных возможностей человеческой памяти и в значительной
мере окрашены сегодняшним отношением к прошлому. Но ведь и
официальные документы можно считать объективными с большой натяжкой.
Между тем сбор и количественная обработка устных воспоминаний помогает
спуститься до уровня «молчаливого большинства», дать слово тем слоям и
категориям советского общества, о пристрастиях и настроениях которых
трудно получить полное и объективное представление из всех прочих
источников. В этом и заключается в значительной мере новизна данного
исследования.
Данный доклад не претендует на то, чтобы ответить на все вопросы,
касающиеся общественно-политической жизни страны в 1953-1982 годах.
Стр.1
Каждая из тем, в нѐм затронутых, может быть предметом специального
исследования. Но общее представление о поставленных проблемах из него
можно вынести, а, следовательно, доклад этот можно рассматривать как
одну из попыток изучения общественно-политической жизни советского
общества,
Смерть Сталина 5 марта 1953 года восприняли болезненно, с болью
в сердце, печально, горестно, подавленно, скорбели об утрате 45 %
опрошенных. Испытали потрясение, были угнетены, испытывали тревогу,
страх и даже ужас ещѐ 9 %. Восприняли как трагедию, как невыносимую
утрату ещѐ 7 %. Употребляли при ответе на вопрос такие слова, как
«всеобщее горе» и «всенародная скорбь, не раскрывая своего собственного
отношения, 16 %. Отмечали, что многие или даже все плакали 16 %.
Плакали и даже рыдали сами 13 %. Испытывали растерянность; не
представляли себе, как же теперь без него; боялись за будущее 12 %.
Неизбывного горя не испытывали, особенно не расстраивались, без
всяких эмоций отнеслись к происшедшему, а если и соболезновали, то не
очень почти 6 % опрошенных. Сложные чувства и неоднозначное отношение
испытал около 1 % опрошенных. Ощущение грядущих перемен к лучшему
или даже радость испытывал около 3 %.
Иными на фоне такого единодушия были мнения относительно нового
лидера, которому было вручено сталинское наследство. На вопрос, кто
«обладал наибольшими способностями и наибольшим правом руководить
страной»,
Маленкову отдали предпочтение 40 % опрошенных. «Его портрет был
помещѐн на первой газетной полосе» сразу же после похорон Сталина, -
объясняла свой выбор школьница Г.Н.Щербакова из деревни Бѐхово в
Заокском районе Тульской области. За человека, близкого к Ленину,
принимала его работница дорожно-эксплуатационного участка в Балашихе
А.И.Яковлева. Всегда доверял выбору и решениям власти рабочий
Кузнецкого металлургического комбината С.Ф.Пономарѐв1. Но многие (а это
половина тех, кто дал мотивированный ответ) свой тогдашний выбор путают
с последующей сугубо положительной оценкой действий Маленкова на посту
главы правительства.
Молотов оказался предпочтительнее для почти 20 % опрошенных. Его
знали больше других, - утверждал студент Московского авиационного
института А.В.Анисимов. Он был “более известен, чем Маленков”, - говорил
и колхозник Н.А.Куликов из деревни Кулиши в Орловской области. Вторым
после Сталина человеком продолжал считать его мастер Трѐхгорной
мануфактуры в Москве Н.Т.Неверов. Наиболее образованным (знал 8
иностранных языков) считал его военнослужащий из военно-морской базы
Поркалла-Удд А.Н.Степанов2.
В своих симпатиях к Берии признались около 3 % опрошенных, к
Хрущѐву и Булганину - ещѐ по 1 %
Никому не отдали предпочтение 26 % опрошенных. “После сильной
личности Сталина никто не мог заменить его”, - была уверена продавщица
О.Г.Михайлова из Нерчинска. Всех терпеть не мог бывший дворянин
С.Н.Гук3. Среди них были и такие, кто не задумывались, не вникали, у кого не
было своего мнения, кому было всѐ равно. Их оказалось почти 9 %.
«Считали, что наверху сами разберутся», - вспоминала А.П.Смирнова,
жена офицера из в/ч 12122 в подмосковном посѐлке Заря. «Какая разница?»
Стр.2