АЛЕКСАНДР ШМЕМАН О РОССИИ Но реял над нами Какой-то особенный свет, Какое-то легкое пламя, Которому имени нет. <...> Мною предпринимается рискованная попытка вырвать эти записки из контекста. <...> Главное здесь, что эти русские осуществились и как все набирающая силу пушкинско-блоковская (толстовская, достоевская, чеховская и пр.) традиция и как «граждане мира». <...> Он в постоянном мысленном диалоге (и споре) с Александром Исаевичем. <...> Вообще тема «О. А. Шмеман и А.И. Солженицын» крайне важна для понимания русских путей в ХХ в. <...> 2) О смысле неудержимого левого крена в мире, и это – несмотря на «ГУЛаги», на очевидный и кровавый крах левого эксперимента буквально повсюду. <...> 3 июня 2010 г., четверг Юрий Пивоваров Да, у русских нет «общего прошлого, общей судьбы». <...> Не думаю, что ГУЛАГ – это «левый крен», «левый эксперимент». <...> Но довольно быстро обернулся не левым или правым (или лево-правым), а погромномордобойным, насильнически-упрощающим и наивно-утопическим режимом1 . <...> Если бы, скажем, вместо Николая II был царь типа Александра III, можно ли бы было избежать «обреченности»? <...> Солженицын, думается мне, прав, видя корень этой обреченность в неизмеримо более глубоких «узлах» (хотя толкует он их – например, в том, что касается XVII века, – помоему, неправильно). <...> К началу ХХ века Россия, как это ни звучит риторически, потеряла душу: вот причина ее обреченности. <...> 6 июня 2010 г., воскресенье Юрий Пивоваров А вот здесь о. <...> Шмеман, А.И. Солженицын, Н.И. Ульянов и подавляющее большинство тех, кто писал об этом, – ошибаются. <...> Она объективно, сознательно и творчески освобождалась от функции «соединять», «претворять в единство». <...> «Жизни бедной на взгляд, но великой под знаком понесенных утрат». <...> 10 ноября 2010 г., среда Юрий Пивоваров Ни прибавить, ни убавить! <...> Нас не любят как таковых, а не из-за большевистского зла; им-то и восхищались (другие – боялись и потому «уважали»). <...> 398–399) Получил сегодня 122-й номер «Вестника»1 : «умеренный» выпад против меня Солженицына – о том, почему <...>