ПАМЯТНАЯ ДАТА 30 ЛЕТ ЛИКВИДАЦИИ АВАРИИ НА ЧЕРНОБЫЛЬСКОЙ АЭС Жаркое лето: записки фотокорреспондента Игорь Костин (Окончание. <...> Начало в № 6) Ч ерез девять минут мощный военный вертолет уже шел параллельным курсом с вертолетом, работающим в зоне четвертого блока, который производил дезактивацию района блока и крыши Чернобыльской АЭС. <...> С того дня я произвел более 40 полетов над реактором. <...> Я отснял все этапы ликвидации аварии и захоронения четвертого блока в саркофаг. <...> Как бы ни старались мне помочь и летчики, и их командиры, они не могли превратить вертолет в съемочную площадку. <...> Мне нужен был четвертый блок, и я решил пробраться туда. <...> Прошли лихие набеги в места, где «светило», мы чувствовали, что радиация неопасна дома, а здесь — это враг, коварный враг. <...> Приходили сведения из шестой московской больницы, где лежали пожарные, да и не только они, и где вскоре придется лежать и мне. <...> Поразило огромное количество техники и неожиданно много людей — военных и «партизан». <...> Любая грязь в прямом значении этого слова оборачивалась «грязью», которая на языке дозиметристов означала повышенный радиационный фон. <...> Здесь съемки были интереснее, хотя и несравненно опаснее. <...> Возводилась стена саркофага, прокладывались траншеи, разбирались завалы; сюда шла уже не простая, а дистанционно управляемая техника. <...> Точнее сказать — выше, там, где работает окруженная легендами группа «крышных котов». <...> Когда произошел взрыв, обломки реактора, радиоактивный материал буквально усыпал кровлю соседнего, третьего реактора. <...> Не могло быть и речи о ликвидации последствий аварии без того, чтобы не убрать эту самую опасную «грязь». <...> И оттуда же, с кровли третьего блока, был виден сам разрушенный реактор — место, к которому медленно и верно приближались конструкции будущего саркофага. <...> В штабе, находившемся в помещении административного здания АЭС, распоряжался человек, чью должность обозначала неслыхан ПАМЯТНАЯ ДАТА 30 ЛЕТ ЛИКВИДАЦИИ АВАРИИ НА ЧЕРНОБЫЛЬСКОЙ <...>