Проза Роман Сенчин Пусть этот вечер не останется. <...> Нет, покупатели были в течение всего дня, но в основном домохозяйки и пенси онеры, не спеша выбиравшие сорта колбасы и сосисок, спрашивавшие о качестве, о степени свежести, иногда просившие попробовать «ветчинку» или «карбонатик». <...> » И Лена автоматически открывала нужную дверцу холодильной камеры, доставала требуемое, старалась отрезать именно столько, сколько заказывали, — знала, что этим, вечерним, не нравится брать больше или меньше. <...> Ей легче с вечерними, вообще лучше вертеться в тесном нутре тонара, чем вести изматывающе долгие диалоги с дневными. <...> Вот еще часполтора аврала, запарки, а потом поток схлынет, пойдут одинокие, запоздавшие, а в девять приедет Рагим, снимет кассу, закроет тонар, и Лена тоже отправится домой отдыхать, как все. <...> Лена поморщилась — такой заказ не сулил ничего хорошего. <...> Говорить было тяжело, но Лена решила объяснить: — Это последний кусок. <...> На улице зашумели и, видимо, оттеснили старика от окошечка. <...> » Лена доставала, резала, взвешивала, но легкости автоматизма уже не возникало, мешала мысль, почти раскаяние: «Надо дать ему Роман Сенчин — прозаик. <...> . Печатает прозу в жлах «Знамя» «Н овый мир», «Сибирские огни» и др. <...> Лена окончила торговый колледж и с тех пор десять с лишним лет работала в магазинах, тонарах, палатках. <...> И маленькая Лена представляла себя продавщицей в гастрономе, окруженной банками со сгущенкой, булочками, конфета ми. <...> Папу сократили, он искал новое место, мама часто плакала; варили пшеничную кашу, от которой потом пекла изжога, ходили на Коломенский мясокомбинат за дешевой «некондицией»; вечера были тяжелые и тревожные, а утра нервные, почти злые. <...> Собирая Лену в школу, мама умоляюще говорила: «Поешь там хорошо, ясно? <...> Вынимала из кармана халата сотик и расстроенноудивленно надувала щеки — время ползло очень мед ленно. <...> На улице метался ветер, кружа сухие крупинки снега. <...> Пока перечислит Рагиму, что привезти завтра <...>