Золотые страницы «ДН» Валерия Пустовая Путеводитель для чайников Булат Окуджава. <...> Полромана герои запутываются, увязая в ненужных отношениях и ролях, полромана распутываются, отцепляя налипший Петербург, присосчатую заботу домашних и колючую волю императора. <...> Но и со смертью главного, венценосного врага ощущают, что заноза вошла только глубже. <...> В романе чутко схвачено остывающее время кануна, вызревания реформ и катастроф, когда от духовных скреп в государстве остается только отеческая длань императора, дирижирующая маскарадным порядком и показной мощью. <...> Пошлее такой, политической интерпретации романа может быть только смакование темы любви, которая у главных героев, по известному афоризму О. <...> . Роман, замешанный на культе Лермонтова, оставляет, однако, читателя в убеждении, что гневные стихи на смерть поэта Лермонтов писал про себя. <...> Мир и покой — нерв романа, сырого от страстей. <...> И вся эта многослойная, проложенная пьесками и письмами, промасленная лирикой и надушенная тонким психологизмом книга — не о «комарином писке» своеволия. <...> Такое обоснование свободы — не чета ни лермонтовскому, ни даже гражданственному. <...> В героях нет силы свободы — кем бы ни выставляли Мятлева доброхотыдоносчики, он не демон и даже не оппозиционер. <...> Мятлеву, до конца бесполезному человеку, проживающему капитал предков и, по чести говоря, никому не сделавшему добра, приходится как будто оправдываться за свое существование перед государством, обществом, читательницами. <...> Рыцарский подвиг передан в романе женской партии, но и боевитость Лавинии не от свободолюбия — от цельности и чуткого различения жизненной наполненности и пустоты. <...> У героев нет прав на свободу — они действуют за границей права и долженствования, неслучайно и срываются с места, когда рухнул княжеский дом, как долг. <...> Куда более либералом и правозащитником в романе выглядит муж Лавинии, научившийся уважать ее свободу ценой собственных желаний. <...> Если что у героев <...>