Национальный цифровой ресурс Руконт - межотраслевая электронная библиотека (ЭБС) на базе технологии Контекстум (всего произведений: 634160)
Контекстум
.
Грани  / № 107 1978

Виктор Карл Маркс фон Франкенштейн, или Генеалогия коммунизма (190,00 руб.)

0   0
Первый авторКраснов Владислав
Страниц38
ID343137
АннотацияВ статье автор преследует две цели: во-первых, посредством литературного анализа определить чрезвычайно сложные и запутанные азаимоотношения между коммунизмом и его основоположником ; во-вторых, прояснить - с помощью художественного мифа - природу коммунизма и марксизма в контексте духовного развития Запада, и не только Запада.
Краснов, В. Виктор Карл Маркс фон Франкенштейн, или Генеалогия коммунизма / В. Краснов // Грани .— 1978 .— № 107 .— С. 223-260 .— URL: https://rucont.ru/efd/343137 (дата обращения: 16.04.2024)

Предпросмотр (выдержки из произведения)

Владислав КРАСНОВ ВИКТОР КАРЛ МАРКС ФОН ФРАНКЕНШТЕЙН, ИЛИ ГЕНЕАЛОГИЯ КОММУНИЗМА «.ибо чрезмерно механизм ужасающим был бы эффект любой человеческой попытки изумительный мироздания». имитировать Творца Мэри Шелли В этом году исполняется сто двадцать пять лет со смерти Мэри Уоллстоункрафт Шелли, снискавшей себе мировую славу романом о Франкенштейне. <...> Наряду с такими произведениями как «Фауст» Гёте, «Моби Дик» Мельвиля, «Бесы» Достоевского и «Так говорил Заратустра» Ницше, роман Мэри Шелли заключает в себе один из важнейших мифов, завещанных нам девятнадцатым веком. <...> Это миф о современном человеке, посягающем — посредством науки — на власть Зиждителя вселенной, но преуспевающем лишь в создании пародии на Его творение, пародии, угрожающей его собственному существованию. <...> Стоит только вспомнить о недавних попытках «научно» вывести расу господ, вдуматься в повседневно растущее разрушение жизненной среды, проникнуть в подоплёку весьма даже вероятной перспективы термоядерного всесожжения, чтобы усомниться во всем том научно-техническом направлении человечества, которое предрешено было на Западе именно в эпоху Мэри Шелли. <...> Только теперь мы начинаем остро осознавать, что чудовищный урод, сфабрикованный Франкенштейном, не испепелил себя на костре самосожжения, как было обещано им в конце романа. <...> К нашему вящему огорчению, мы начинаем также сознавать, что настоящая власть этого урода более чудовищна и вездесуща, чем это кажется с первого взгляда, ибо свое уродство он скрывает за множеством личин и его ипостаси нелегко сразу распознать. <...> В кичливом самолюбовании нашим прогрессом мы часто забываем, что ведь урод-то и его создатель тоже не сидели сложа руки, а со времен Мэри Шелли (и Пушкина) прогрессировали вместе с нами. <...> Создатели поднаторели в пластических операциях лица, а урод научился скрывать это лицо даже и от создателей. <...> Не пора ли уж нам содрать хоть одну личину с франкенштейновского <...>