Иван Алексеевич Бунин
ПОРУГАННЫЙ СПАС
Оригинал здесь: Электронная библиотека Яблучанского.
- Нет, господин, не всяк бога славит, а бог себя явит. А когда и за что - одному ему известно.
Сколько именитых икон и соборов, сколько мощей по нашей местности! А вот было же так: заболела
смертной болезнью дочка одного нашего купца, девочка, и, господи, царица небесная, чего только этот
купец для своего чада не делал! И докторов-то из Москвы выписывал, и молебны самые дорогие служил,
и к мощам в Москву и к Троице возил, и все наши местные святости подымал - ничего не помогает! А
девочка все свое твердит: буду здоровая непременно, исцелюсь, мол, обязательно, только не от этого ото
всего, а от Поруганного Спаса. "Ну, прекрасно, - говорят ей отец, мать, - верим и надеемся, только что
это за Поруганный Спас и где он находится?" - "А это, говорит, я во сне видела, бог мне такое видение
дал". - "И того лучше, - отвечают ей, - но какой же он и где?" - "А вы, говорит, ищите, везде ходите и
ищите. Я и сама не знаю, где он. Знаю только, что поруганный и в большой хуле и бедности, брошен
куда-то как попало и уж давно, еще при царице Василисе". - "При какой такой царице Василисе? Такой,
мол, и царицы никогда не было". - "Ну уж этого я ничего не знаю, говорит. Знаю только, что он совсем
маленький, в одну пядь и вроде простой дощечки черной, с богохульной надписью, - только и всего.
Главное то, что надо через всякую силу искать и обязательно найти..." И что ж вы думаете, господин?
Все чердаки по всем домам и по всем церквам облазили, под всеми крышами колокольными ходили, все
мусоры голубиные разрыли, и нашли же наконец того. И нашли-то где? Видели часовеньку пониже
базара? Лет тысячу небось стоит, гниет, и всякое непотребство в ней бессовестным народом делается, а в
ней, в мусоре, и нашли. И как только маленько, значит, обчистили, промыли, протерли и принесли в этот
несчастный дом, дали девочке помолиться хорошенько на него, приложиться к нему и на грудь к себе
взять, сразу же девочка заплакала, зарыдала, затряслась от великой радости - и на ноги поднялась.
Вскочила, бросилась к отцу-матери и кричит не своим голосом: "Милые мои родители, я теперь совсем
здоровая! Зовите священников, давайте молебен служить! Это он самый и есть - Спас Поруганный.
Гляньте, что на нем написано!" - И что ж вы думаете? Ведь и тут правда оказалась. Обернули и прочли:
"Не годится на него молиться, годится горшки накрывать..."
Едем шагом, извозчик, рассказывая, сидит боком и вертит цигарку, глядя в развернутый кисет.
Кончив рассказ, бормочет: "Прости, господи, мое согрешение, какие слова повторяю!" Летние долгие
сумерки, Ростов Великий давно спит. Вдали все еще брезжит свет зари, и город давно пуст, безлюден, -
один караульщик с колотушкой в руке медленно бредет по длинной пыльной улице. Тепло, тихо,
грустно...
И несказанно прекрасны очертания церквей над сумраком земли, на чуть зеленоватом далеком
закатном небе.
Париж. 1926
Стр.1