Книга, предлагаемая вашему вниманию, — отчасти попытка создать памятник текущему мгновению, если чуть перефразировать слова Майи Туровской. <...> Каждый ученик в классе обладает определённым амплуа, созданным самостоятельно или навязанным со стороны учителя; у того, кто ведёт урок, появляются режиссёрские права и обязанности. <...> Занятия на одну тему, проводимые в разных классах, — это спектакль, чьё течение меняется в зависимости от аудитории, от состава и настроя «зрительного зала». <...> 10 Небесный свод, горящий славой звездной, Таинственно глядит из глубины, — И мы плывём, пылающею бездной Со всех сторон окружены. <...> Премьер Малого театра Александр Ленский ещё в XIX столетии открыл, как разнообразно можно использовать остановку в речи. <...> В золотой фонд актёрского мастерства вошла издевательская, наотмашь бьющая пауза Татьяны Дорониной, игравшей Аркадину в чеховской «Чайке». <...> Иннокентий Смоктуновский, играя Сальери в телевизионной экранизации «Маленьких трагедий», совершенно буднично, ровным тоном говорит: «Вот яд», и это звучит гораздо страшнее, чем вопль, хрип или рык. <...> О значении интонации бескомпромиссно высказался Михаил Чехов: «Слово человека имеет смысл и звук. <...> В драме Ибсена «Привидения» героя губит наследственный недуг; пьеса заканчивается сценой, в которой несчастный Освальд Альвинг, расплачиваясь за «грехи отцов», прямо на наших глазах погружается в трясину безумия. <...> Какую интонацию предпочтёт исполнитель роли Освальда, так зрители и воспримут финал спектакля и весь идейно-эмоциональный посыл драмы. <...> Евгения Л. воскликнула «были!», как Архимед — легендарное «эврика!», а Михаил К. сделал это слово неким вызовом судьбе и одновременно хвалой тем, кто бесстрашно идёт по жизни, хотя знает, чем она заканчивается. <...> Спектакль начинался со стона, обволакивающего публику со всех сторон; стон нарастал, превращался в многоголосый вопль, и на площадь врывалась толпа. <...> Михаил Кузнецов и вовсе становится оленем <...>
Искусство_театра_и_учебная_деятельность.pdf
2
От автора
Данную книгу достаточно сложно поместить в рамки жанровой классификации.
Это не монография, не учебник и не методическое пособие:
слишком эмоциональным языком она написана, слишком часто довелось в
ней переходить с научного стиля на публицистический, художественный, порой
даже на разговорный. Кроме того, в научном исследовании не принято
обращаться к читателю от первого лица и приводить примеры из собственного
житейского опыта, а мне придётся это делать постоянно. Метафоры, ассоциативные
ряды, парадоксы тоже, как правило, не свойственны ни теоретическим
трудам, ни сочинениям прикладной направленности. Вот почему для
характеристики того, что в итоге получилось, я выбираю ёмкое слово «книга».
Текст,
который вам предстоит прочесть, намеренно эклектичен. Вы
найдёте в нём историю и современность, теорию и практику, цитаты из статей
столичных критиков, фрагменты стенограмм школьных уроков и вузовских
семинаров, воспоминания о когда-то виденных спектаклях, хронику
студенческой самодеятельности, случайные зарисовки и тщательно продуманные
упражнения. Столь пёстрое разнообразие объединено под эгидой
весьма существенного качества: всё это незабываемо. И если я не смогу поделиться
чем-либо удивившим, обрадовавшим или потрясшим меня, я себе
этого не прощу. Книга, предлагаемая вашему вниманию, — отчасти попытка
создать памятник текущему мгновению, если чуть перефразировать слова
Майи Туровской. Ведь из всех искусств театр наиболее сиюминутен, хрупок,
интуитивен и переменчив, что не мешает ему быть вечным и мудрым.
Я неистово люблю театр. Его прекрасные черты видятся мне повсюду,
его элементы щедро рассыпаны по нашему бытию. Моей целью было показать,
как можно поставить их на службу образованию, как извлечь педагогическую
пользу из неизменно окружающей нас театральности.
Е.Н. Тарасенко
Стр.2