Январь-2000
БОБРОВ
ЯНВАРЬ С ЧЕПЧИКАМИ В ВОЗДУХЕ
Вот и наступил, навалился, обрушился новый год с завораживающей
цифрой 2000...
Накануне его я снова думал: продолжать ли свой месяцеслов? А если
да, то что выбрать путеводной звездой, под каким углом, с какой
подоплекой рассматривать события и явления? Прошлый год - понятно:
это был год Пушкина, и все, чего бы я ни касался, будь то самые
злободневные проблемы, благодатно освещалось или безжалостно
высвечивалось Солнцем нашей поэзии, выверялось его бессмертными, хоть
и попираемыми заветами.
Конечно, Пушкин всегда путеводно остается в сердце, и слышится
его мудрая подсказка: «Невежественное презрение ко всему прошедшему,
слабоумное изумление перед своим веком, слепое пристрасти к новизне,
частные поверхностные сведения, наобум приноровленные ко всему, - вот
что мы видим...». А разве мы не видим то же, да еще в чудовищно
увеличенном телевидением масштабе! Значит, надо по-прежнему по мере
сил - противостоять невежеству... Вот что главное!
Мой месяцеслов 2000 - это прощание с уходящим веком. Англичане,
обладая Гринвичским меридианом, первыми закричали о встрече ХХ1 века,
сняли пенки, заработали огромные деньги, а потом сами же устами
Всемирной палаты мер и времени вернулись к здравому смыслу: спокойно,
мол - наступил лишь последний год века и тысячелетия. Нам в России это
еще понятнее: не только трагический и кровавый ХХ век не кончился, но
даже продолжаются предсмертные судороги его последнего десятилетия -
разрушительной эпохи ельцинизма. И чем они завершатся - неясно...
Многое - зависит от нас, читатели.
И еще одно: как бы либералы, вообще не умеющие строить и
выполнять планы, ни смеялись над пятилетками, это - общепризнанный
самый короткий исторический отрезок. Нас настолько захватывает
сиюминутность, что мы порой и столь ничтожный срок не можем
охватить. А я, начав вести месяцеслов на этих страницах четыре года
назад, понял, как это интересно - перелистать дневник всего-то
пятилетней давности и перечесть ненапечатанное...
КРИЧАЛИ ЖЕНЩИНЫ «УРА»
Январь, начиная с Новогодья, Рождества и вплоть до Крещенья
выдался теплым, малоснежным. Лишь на Богоявление полетел мягкий,
умиротворяющий снег, словно напоминая о вечности Божьего мира и
бренности человеческого. Но в российской действительности в воздухе было
бело с 1 января: низкопоклонники, политические проститутки, чинуши,
разоткровенничавшиеся губернаторы, наподобие нижегородца Склярова,
деятели искусств, даже носящие и в помещении черную шляпу, вроде
позорящего образ непресмыкающегося Д’Артаньяна Михаила Боярского или
Константина Райкина в черной шапочке, и, конечно, женщины, когда-то
Александр
Стр.1