: исследовать, как Дос тоевский «пророс в жизни XX века», как «он понимается через XX век», и как, в свою очередь, «XX век понимается через лич ность и творчество Достоевского» (1, 3)1 . <...> «Достоевский стал иконой — в известном смысле слова— для самосознания двадцатого века: познать его значит познать самих себя и наше столетие» — цитирует П. Фокин <...> американ ского литературоведа Роберта Джексона и, развивая и под тверждая эту мысль, идет дальше: «Слово Достоевского той же природы, что и Слово Священного писания», «мир после Достоевского стал восприниматься как мир Достоевского» (1, 13, 16). <...> Достоевский буквально был апостолом, в годы, когда лю ди уже поколениями были оторваны от Церкви, приводившим их к Богу» (1, 7). <...> После Достоевского, по лагает Фокин, «русская проза несколько десятилетий находи лась в эстетическом шоке», ибо «русский роман, достигший в творчестве Достоевского абсолютных вершин художествен ной выразительности, как способ постижения действительно сти если и не исчерпал своих возможностей, то, во всяком слу чае, оказался в глубоком кризисе» (1, 281, 280). <...> Милан Кундера чувствовал «крайнюю неприязнь к Дос тоевскому», так как у него «“необузданные страсти” возведе ны в ранг высших ценностей, оправдывающих чудовищные преступления» (Клейман — 1, 496). <...> Это и мешает китайским чи тателям глубоко вникнуть в мир Достоевского» (2, 467). <...> Гачевой «Творчество Достоевского и русская ре лигиознофилософская мысль конца XIX — первой трети XX века» подробно иллюстрируется мысль А. <...> В подготовительных материалах к «Дневнику писателя» 1881 года читаем: «Леонтьеву (не стоит добра желать миру, ибо сказано, что он погибнет). <...> Иными словами, или вера в Христа, причем в тысячелетнее царство Его, в золотой век здесь, на земле, — или живи «в свое пузо», «в одну свою утробу». <...> Ту же мысль он формулировал и иначе, но неизменно кате горично антиномически: «или вера, или жечь»; «Нет добродете ли, если нет бессмертия <...>