Татьяна СТЕПАНОВА, Дарико СХАЛЯХО АРХАИЧЕСКИЙ ОБРЯДОВЫЙ ДИСКУРС И СОВРЕМЕННОСТЬ Полемика о Пушкине в новописьменной литературе Северного Кавказа Опыт вольной интерпретации пушкинской темы в ши роком жанровом диапазоне — от беллетризованных форм до nonfiction со всеми возможными переходными cтадиями (от М. Цветаевой <...> Нет необходимости говорить о значимости именно кавказской темы в самых широких и разнообраз ных контекстах для мировоззрения и творчества поэта и неизбежной в силу этого рецепции пушкинского текста и Пушкина как текста в литературах Северного Кавказа. <...> . Здесь люди из прошлого — лицеисты Кюхельбе кер, Пущин, Данзас, генералы Ермолов и Засс из кавказ ского окружения Пушкина, шеф жандармов Бенкендорф, Жуковский, Карамзин, Вяземский, литературные друзья и враги поэта. <...> «И каждый так или иначе укрыт сенью Чер ных гор или замутнен водой Черной речки. <...> Это символы барьеров, до сих пор разделяющих как современников Пушкина, так и людей нашего времени»4 . <...> В центре повествования — трагическая гибель Пушки на, увиденная сквозь призму кавказского, а точнее адыг ского национального сознания. <...> В авторском предисловии к роману поясняется, что гъыб зэ — это древняя форма «боевого плача о народных геро литература, 1989. <...> Чуяко «Милосердие Черных гор, или Смерть за Черной Там же. речкой» // Литературная Адыгея. <...> 4 58 Подобный синтез совершается в романе современного адыгейского писателя Юнуса Чуяко «Милосердие Чер ных гор, или Смерть за Черной речкой». <...> Чуяко «рискнул сомкнуть в едином кольце участ ников событий, людей и природу, суровые Кавказские го ры и неприметную до января 1837 года петербургскую речку»3 ях, защитниках национального достоинства и тысячелет них традиций горского, кавказского рыцарства»5 . <...> Чуяко, «Милосердие Черных гор, или Смерть за Черной речкой» — это плач по невозвратным потерям и безымянным героям про шлого, которых всегда больше тех, кто у истории на слуху <...>