Константин Сергеевич Аксаков
Еще несколько слов о русском воззрении
---------------------------------------------------------------------------Аксаков
К. С., Аксаков И. С. Литературная критика / Сост., вступит,
статья и коммент. А. С. Курилова. - М.: Современник, 1981. (Б-ка "Любителям
российской словесности").
OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru
---------------------------------------------------------------------------Русское
воззрение! Мы уже говорили, что это выражение, сказанное
Вследствие этих
"Русскою беседою", выражение мысли столь простой и истинной, возбудило
недоразумения и толки; они продолжаются и теперь.
недоразумений и толков "Русская беседа" пыталась объяснить своим противникам
это выражение и эту мысль; но, несмотря на ее старания, мысль остается как
будто непонятною, и само выражение не перестает казаться непонятным.
"Русский вестник" {Статья наша не есть антикритика; ибо не таково на сей раз
наше намерение. Но с "Русским вестником" (мы говорим о заметках) можно вести
серьезный и приличный спор и беседу. Позволим себе маленькую нескромность;
по благородному тону "заметок", по желанию представить вопрос в настоящем
свете, по достоинству изложения и серьезности взгляда мы узнали главного
редактора "Русского вестника" и бывшего редактора "М<осковских> ведомостей",
знакомого всей России их прекрасным изданием {1}. - К. А.} в своих заметках
отзываясь о "Русской беседе", поднимает тот же вопрос о русском или, лучше,
вообще о народном воззрении, придает этому вопросу важность, какую он точно
имеет и хотя и соглашается со статьею одного из сотрудников "Русской
беседы", но статью другого отвергает, - между тем как обе статьи между собою
совершенно согласны. В то же время, выражая свое мнение о значении
народности в деле всечеловеческом, "Русский вестник" противоречит статье, с
которой соглашается, и, быть может, противоречит себе самому. "Русский
вестник" называет, между прочим, народность _сосудом_ и _местом_, чем весьма
умаляет ее значение: сосуд не участвует в том содержании, которым его
наполняют; в него можно влить что угодно; он равнодушен к тому, что в нем
находится. Место точно так же не участвует деятельно в том, что на нем
выстроено; оно равнодушно к тому, что на нем становит зиждущая рука. Эти
выражения, освещая мнение "Русского вестника",
показывают,
что оно
совершенно не согласно с мнением "Русской беседы", выраженным в двух
упомянутых статьях. Неужели, на основании слов "Русского вестника", можно
применить к народности одну русскую пословицу и сказать так: _народность,
что мешок {То есть: _то же, что мешок_.}: что положишь, то несет_?
В 12 кн. "Р<усски>й в<естник>", разбирая статью Ю. Ф. Самарина {2},
пространнее говорит о народности, высказывает по этому поводу странные или
ошибочные мысли и, кажется, ложно понимает мысль своих противников. Какая-то
темнота и неопределенность заметны в словах его. Видно, что вопрос о
народности далеко не представляется у нас в той ясности, которая, кажется,
должна бы быть его принадлежностью, ибо вопрос этот так прост.
Да, мы не думали, чтобы пришлось доказывать законность и необходимость
русского воззрения или вообще воззрения народного. Но, видно, еще не пришло
время, когда это будет ясно само собою. Самое непонимание даже мысли о
необходимости русского воззрения есть доказательство, что мы еще не так
близки к самобытной эпохе и что наше подражательное направление еще не
прошло. Скажем кстати, что этот спор о народном воззрении был бы непонятен
ни для француза, ни для немца, ни для англичанина (для англичанина всего
менее). У этих народов народность действует постоянно, чувство ее живо,
мысль вытекает прямо из нее и стремится к общечеловеческому. Народность их
лишь только возвышается и светлеет на общечеловеческом деле (как сказали мы
в Ќ 1 "Р<усской> беседы"); странно
необходимость их народного воззрения, когда оно у них есть и неотъемлемо
слито со всею их жизнью, со всеми их
было бы доказывать этим народам
подвигами. Именно они-то, народы
западные и западная мысль, никогда не стали бы отказывать русскому народу в.
праве на самостоятельное воззрение. Мир славянский настолько для них и
важен, насколько он самобытен и своеобразен. Но у нас другое дело: у нас
этот вопрос не странен или, лучше, кажется странным для иных с
противоположной совершенно стороны. Англичанин, француз, немец отвечали бы:
да как же может быть общечеловеческое без народного в то же время воззрения?
А у нас говорят: да как же при
народном воззрении может быть
общечеловеческое?
Но, быть может, спор заключается в словах. Хорошо бы, если бы так! Но
Стр.1