И навалился на Игоря ржаной тараканище, пудовый, грудь придавливая, -- и поддалась грудь, и
кровать рухнула, и стал Игорь падать, падать... <...> По первопутку ехал к Брянскому вокзалу, ранним утром, таким безбурным и прозрачным, что
сердцу больно становилось, дорогой такой чистой, белой, что ранила взор каждая колея от телеги -ненужная, лишняя, каждый досадливый след редкого прохожего. <...> Смоленский расстилался вольно, просторно: белая пустыня; по карнизам заколоченных магазинов
прыгали воробьи; к распределителю на углу Плющихи ни шатко ни валко плелись платки, кацавейки,
картузы, дремали трамвайные рельсы -- дрема первых зимних дней, от дремы к долгому сну без звонков,
без лязга буферов. <...> -- Ва-банк! -- кривились в Киеве, ночью, в дымовом угаре Би-ба-бо, под цыганское пение, под звон
шпор, под сладенькие речитативы Вертинского, бок о бок с хозяином крепким -- лейтенантом фон Бельзе. <...> Между пятой и шестой ступеньками пытается Корней Петрович уговорить, на седьмой
доказывает, что нужен Игорь на Украине дозарезу, что в Киеве ждут его и не дождутся, на восьмой
выписывает дислокацию, на девятой перебрасывает отряды, на десятой упрекает в измене прошлому, в
расхлябанности, пробирается к трусости, к шкурничеству. <...> За Воздвиженкой, в переулочке, печати, бланки, адреса, последняя банка маринованных огурцов,
огрызок головки сыра и Мальвина Сергеевна -- бывший городской голова города Ахтырки, девица лет
тридцати трех, с челкой, одинокая: ни любимого, ни ребенка, только томик Блока да список
арестованных. <...> Там временно похоронили Игоря: Корней Петрович еще надеялся, что воскреснет, образумится;
втихомолку всплакнул бывший городской голова, Корней Петрович готовил очередную тайную почту на
Волгу. <...> ...По первопутку ехал Игорь к Брянскому вокзалу, по белому московскому пустырю, точно плыл
по морю безлюдному, по барашкам, по белым гребням. <...> ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Если твой правый глаз смущает <...>
Человек_за_бортом.pdf
Андрей Соболь
ЧЕЛОВЕК ЗА БОРТОМ
Источник: А. Соболь. Человек за бортом. Повести и рассказы. М.: "Книгописная палата", 2001. -320
с.
OCR и вычитка: Александр Белоусенко, февраль 2008. http://belousenko.com/
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Отзвонили ко всенощной у Бориса и Глеба.
-- Дед, пи-и-ть!
-- Родной мой! Да я...
-- Не хочу такой. Кваску бы хлебного. Холодного, кислого.
-- Хе-хе... Чего захотел! Хе-хе. Не брыкайся, пей. Мальчик мой, родной. Выжил, выжил. Еще
немного -- и на ноги станешь. Что, тиф проклятый, съел кукиш? То-то! На, выкуси!
-- Дед, с кем это ты?
-- Была тут дрянь одна. Я ее по шеям. Вот и отругиваюсь.
-- Кто это? Кто?
-- Тебе что?Шлялась тут баба одна. Вроде вши тифозной. Лежи, лежи спокойно.
-- Д-е-д, а ты не якшайся с бабами. Воспользовался моей болезнью, никто не видит -- замахал
седой бородой...
-- Остри, мальчик мой, остри над старым дураком. А старый дурак скачет от радости: выжил мой
последний внучек.
-- Дед, я ведь тебя по-настоящему люблю. Я хочу поцеловать тебя. Нагнись ко мне.
-- Горя, Горя, мальчик мой!..
-- Дед, второй месяц так?
-- Третий.
-- Третий? И все ты возился со мной?
-- Да нет. Наташа помогала, Лида дежурила.
-- Врешь, дед. Наташа в тюрьме. Вот... будто сквозь туман, но помню: за стеной голоса, стук...
Ящики выдвигали, обои рвали -- молодчики московские. Врешь, дед, врешь, старый.
-- Ну... вру. Эх, ты, как банный лист.
-- А Лида?
-- Ты опять?.. Ладно, уехала. Ладно, лежи уж. Все скажу, только не смей подниматься. Уехала,
второй месяц. Письмо оставила. Дам письмо, клянусь тебе, дам, но не сегодня. Ни за что. Пожалуйста,
слезай. Пожалуйста! Увидим, далеко ли уйдешь. Эх ты, огневой дурачок. Дам. Мальчик мой, мальчик
мой, как тебя подвело!..
...Под маленьким, тоненьким сетчатым дождиком мокнет Арбат. Сито мелкое протянулось над
всеми переулками его, в начале Пречистенского бульвара. Еще ниже пригнулся Николай Васильевич, и на
кончике носа крючковатого все висит да висит капелька: одна упадет -- другая набежит.
И у деда капельки на носу бегут. Хоть в комнате, хотя под крышей, а бегут: две-три падают, тричетыре
набегают.
-- Дед, больше не буду. Даю тебе честное слово. Буду лежать ангелочком, ручки сложу, ножки
протяну, не пошевельнусь. Вот так.
-- Опять обманешь.
-- Поздравляю тебя, дед. Теперь ты вроде шишки. Племянница -- комиссар. Ответственная
работница. Россия может быть спокойна. У социалистической республики есть надежный защитник.
Товарищ Лида выручит. Товарищ Лида...
-- Ты обещал, ты честное слово дал...
-- Лежать, дед, лежать. Но восторгаться можно? Теперь ты можешь быть спокоен. Можешь
продолжать свою работу. Картин твоих не тронут, книг не отберут -- есть рука.
--Мальчик мой, как тебе не...
--Молчи, дед: стыдно. Молчи, не буду больше.
И вдруг летит подушка, стремглав, вниз, и голова бритая мечется поверху.
-- Дед, ради бога... Скажи правду, не лги. Дед, не смей меня обманывать. Приходили за мной?
Стр.1