Небо было октябрьское, грозное, и по холодным мокрым крышам, между труб, ползали юнкера и
снимали винтовочными выстрелами неосторожных на Советской площади. <...> Девушка сказала:
- Я ничем не могу быть полезной революции. <...> Я б хотела доставлять вам в штаб сведения о
юнкерах. <...> Сестрой - я не умею, да сестер у вас много. <...> А
вот, если дадите пропуск, я буду вам приносить сведения. <...> Товарищ, с маузером за поясом, в замасленной кожанке, с провалившимся от бессонных ночей и
чахотки лицом, неотступно всматриваясь в нее, сказал:
- Обманете нас, расстреляем. <...> - Вы дайте мне пропуск во все посты и документ, что я - офицерская дочь. <...> За окнами на площади опять посыпались выстрелы - налетел юнкерский броневик, пострелял,
укатил. <...> Справки навел, да что справки, - говорил с провалившимся чахоточным лицом
товарищ, - конечно, может подвести. <...> Ей выдали подложные документы, и она пошла на Арбат в Александровское училище, показывая
на углах пропуск красноармейцам. <...> Мой отец убит в германскую войну, когда Самсонов отступал. <...> А два
брата на Дону в казачьих частях. <...> В нашей тяжелой борьбе за великую Россию мы рады
искренней помощи всякого благородного патриота. <...> А дежурный офицер говорил стоящему перед ним юнкеру:
- Вот что, Степанов, оденьтесь рабочим. <...> Степанов пошел, надел пальто с кровавой дырочкой на груди, - только что снял с убитого
рабочего. <...> Надел его штаны, рваные сапоги, шапку и в сумерки отправился на Покровку. <...> Ночью, вернувшись с постов, юнкера окружили сероглазую девушку живейшим вниманием. <...> А завтра ночью ударим от
Смоленского рынка так, только перья посыпятся. <...> Когда проходили мимо белой стены, в глаза бросилось: у стены, в розовой ситцевой рубашке, с
откинутой головой лежал рабочий - сапоги в грязи, подошвы протоптаны, над левым глазом темная
дырочка. <...> Девушка целый день работала в лазарете мягко и ловко, и раненые благодарно глядели в ее
серые, темно-запушенные глаза. <...> Девушка вышла из ворот и сразу погрузилась в океан тьмы, - ни черточки, ни намека <...>
Две_смерти.pdf
Александр Серафимович
Две смерти
----------------------------------------------------------------------Авт.сб.
"Железный поток".М., "Правда", 1981.
OCR & spellcheck by HarryFan, 4 December 2000
----------------------------------------------------------------------В
Московский Совет, в штаб, пришла сероглазая девушка в платочке.
Небо было октябрьское, грозное, и по холодным мокрым крышам, между труб, ползали юнкера и
снимали винтовочными выстрелами неосторожных на Советской площади.
Девушка сказала:
- Я ничем не могу быть полезной революции. Я б хотела доставлять вам в штаб сведения о
юнкерах. Сестрой - я не умею, да сестер у вас много. Да и драться тоже - никогда не держала оружия. А
вот, если дадите пропуск, я буду вам приносить сведения.
Товарищ, с маузером за поясом, в замасленной кожанке, с провалившимся от бессонных ночей и
чахотки лицом, неотступно всматриваясь в нее, сказал:
- Обманете нас, расстреляем. Вы понимаете? Откроют там, вас расстреляют. Обманете нас,
расстреляем здесь!
- Знаю.
- Да вы взвесили все?
Она поправила платочек на голове.
- Вы дайте мне пропуск во все посты и документ, что я - офицерская дочь.
Ее попросили в отдельную комнату, к дверям приставили часового.
За окнами на площади опять посыпались выстрелы - налетел юнкерский броневик, пострелял,
укатил.
- А черт ее знает... Справки навел, да что справки, - говорил с провалившимся чахоточным лицом
товарищ, - конечно, может подвести. Ну, да дадим. Много она о нас не сумеет там рассказать. А
попадется - пристукнем.
Ей выдали подложные документы, и она пошла на Арбат в Александровское училище, показывая
на углах пропуск красноармейцам.
На Знаменке она красный пропуск спрятала. Ее окружили юнкера и отвели в училище в
дежурную.
- Я хочу поработать сестрой. Мой отец убит в германскую войну, когда Самсонов отступал. А два
брата на Дону в казачьих частях. Я тут с маленькой сестрой.
- Очень хорошо, прекрасно. Мы рады. В нашей тяжелой борьбе за великую Россию мы рады
искренней помощи всякого благородного патриота. А вы - дочь офицера. Пожалуйте!
Ее провели в гостиную. Принесли чай.
А дежурный офицер говорил стоящему перед ним юнкеру:
- Вот что, Степанов, оденьтесь рабочим. Проберитесь на Покровку. Вот адрес. Узнайте подробно
о девице, которая у нас сидит.
Степанов пошел, надел пальто с кровавой дырочкой на груди, - только что снял с убитого
рабочего. Надел его штаны, рваные сапоги, шапку и в сумерки отправился на Покровку.
Там ему сказал какой-то рыжий лохматый гражданин, странно играя глазами:
- Да, живет во втором номере какая-то. С сестренкой маленькой. Буржуйка чертова.
- Где она сейчас?
- Да вот с утра нету. Арестовали поди. Дочь штабс-капитана, это уж язва... А вам зачем она?
- Да тут ейная прислуга была из одной деревни с нами. Так повидать хотел. Прощевайте!
Ночью, вернувшись с постов, юнкера окружили сероглазую девушку живейшим вниманием.
Достали пирожного, конфет. Один стал бойко играть на рояле; другой, склонив колено, смеясь, подал
букет.
Стр.1