Кузен Афанасий говорит: "На пять с плюсом: Гвардейский ремонт... <...> Графиня Лиля потащила Веру в Казанский собор ко всенощной. <...> Кругом Веры -- белые кителя и сверкающие погоны офицеров, стояли
солдаты, мужики, бабы, виднелись длинные сюртуки купцов, поддевки дворников и лавочных сидельцев,
платки женщин, старых и молодых. <...> Там солдат-инвалид отворял двери и показывал в шкафу ля стеклом длинный черный сюртук с
медалями за Турецкую войну и Анненской и два девичьих сарафана. <...> Вера, -- сказала по-французски графиня Лиля, -- почему Император Николай I не
хотел ничего просить для своего старшего сына, нынешнего нашего Государя? <...> Ранним утром графиня Лиля с Верой спустились в Нижний сад и пошли по главной аллее к
Дворцовому каналу. <...> Знакомый офицер, мичман Суханов, подошел к Вере и графине Лиле. <...> Они тряслась внутренней дрожью, и все ей было
теперь противно в том прекрасном мире, который ее окружал. <...> Впереди всех -- баронесса фон Тизенгорст, старый друг генерала и большая
лошадница, у нее в Лифляндской губернии был свой конный завод; подле нее молодой, в темно-русых
бакенбардах, крепко сложенный, коренастый, красивый лейб-казачий ротмистр Фролов, тоже
коннозаводчик, французский военный агент Гальяр, бойко говоривший с графиней Лилей, тщательно
картавивший с настоящим парижский шиком, и пришедший вместе с Верой и графиней Суханов
ожидали выездов. <...> Несколько сзади стояли Карелии, чиновник иностранных дел в форменном кителе, и
полковник генерального штаба Гарновский, приятель сына генерала Порфирия. <...> -- Русские женщины удивительны, -- говорил Гальяр, -- они говорят по-французски лучше, чем
француженки. <...> -- Скажите, баронесса, -- обратился к Тизенгорст Карелин и вскинул монокль, -- это правда, что
никто, и Афиноген Ильич в том числе, не знает, что готовят ему сын и внук? <...> Порфирий Афиногенович готовил свои выезд в Красном селе, а Афанасий в Царском. <...> Ведь и вам Порфирий Афиногенович <...>
Цареубийцы.pdf
Пётр Николаевич Краснов
Цареубийцы
(1-е марта 1881 года)
Роман
МОСКВА "ПАНОРАМА" 1994
Настоящее?..
Его у нас нет. Есть только прошлое
и может быть -- будущее.
В прошлом будем черпать знания -чтобы
совершенствовать будущее.
Автор.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
I
Вера Ишимская была в том возрасте, когда девочка превращается в девушку. Платье -- уже
длинное, косы уложены по-девичьему, под юбкой подкинут турнюр -- маленький, последняя мода, и
зонтик с длинной и тонкой ручкой, и дана некоторая самостоятельность ходить по городу без горничной
и гувернантки. Но внутри, под платьем -- все еще девочка. По-детски все ее трогает и волнует. Из самой
же глубины душевной поднимаются неясные вопросы, сложные, туманные и неразрешимые. Душа
жаждет действия. Хочется подвига, подвижничества. Что-то совершить. Вера бродит по комнатам, вдруг
остановится, задумается, зажмурит глаза...
Царствовать, как Екатерина Великая -- державинская "Фелица" -- "Богоподобная царевна киргизкайсацкия
орды, которой мудрость несравненна..." Сгореть на костре, после подвига!.. Жанна д'Арк!..
Стихи, заученные в детстве по-русски и по-французски, встают в памяти: Ломоносов, Державин,
Пушкин, Виктор Гюго, Ламартин...
Пушкинская Татьяна?.. Фуй!.. Татьяна -- это вздор!.. Кисейная барышня!.. Любовь -- пошлость!..
С такими-то запросами души -- любовь?.. В мире и так довольно пошлости...
Откроет глаза -- перед нею по стенам гравюры, литографии, акварели, картины масляными
красками... Ладурнер, Клодт, Виллевальде. Развод караула... Знаменщик Семеновского полка... Группа на
биваке. Белые штаны, мундиры в обтяжку, широкие лосиные ремни, черные каски с медными орлами и
высокими волосяными султанами...
Дедушкина утеха.
Вера -- сирота. Она живет у дедушки -- генерал-адъютанта Афиногена Ильича Разгильдяева,
старого вдовца.
Ее никто и ни в чем не стесняет. Она может уходить из дома, гулять одна, зимой ходить на каток
в Таврическом саду, летом гулять по Петергофскому парку. Ей верят. Она -- Ишимская, она была в
Стр.1