242 Александр Люсый Территория Пангеи Текстостерон для текстуальной революции Книжный развал «Текстуальная революция», то есть учреждение локальных текстов (супертекстов) культуры посредством специфической группировки литературных произведений, оказывает обратное влияние на литературу. <...> «Итак, город звался Глинск…», — начинает Олег Ермаков роман «Холст», своего рода текстологическую прописку Смоленска. <...> У одного из первых рецензентов романа Марии Голованивской «Пангея» Фаины Гринберг, переступившей через его порог как будто в качестве своеобразной дополнительной его героини, столь замысловатый ключ сразу же вызвал чувство ностальгии по тому пространству наивности, в котором авторы добротных классических эпопей «знать не знали о самом этом понятии — «текст» и полагали, будто просто-напросто рассказывают Мария Голованивская. <...> 21.07.2014: http://www.colta.ru/articles/literature/3965 1 Книжный развал к произведению, поскольку читателю предстоит теперь развернутое знакомство со всеми нашедшими в преисподней свое место персонажами, в той или иной степени буквально повторившими подвиги и преступления библейских героев, прежде чем раствориться в общих очертаниях и линиях пангейского горизонта. <...> Это напоминает картинные введения в ключевых для европейской культуры книгах «Основания новой науки об общей природе наций» Джамбаттисты Вико и «Слова и вещи» Мишеля Фуко, но Марии Голованивской приходится рисовать такую всеобъемлющую картину в собственном воображении — как и дописывать или переписывать цитируемые тексты. <...> А поверх, как радуга после ливня, проявляются связывающие события прошлого и будущего, как снопы, активно распознаваемые сейчас разными гуманитарными науками супертексты. <...> Вот и Мария Голованивская разворачивает неожиданно перевернувшийся сюжет «Преступления и наказания» обратно в Москву. <...> По вечерам он и сам выходил прогуляться, плыл по разряженным после Рождества маскарадничающим Книжный <...>